Об одиночестве плохом и хорошем

Одиночество - страшная проблема современного мира. Одиночество - как странно оно в нашем столь суетном и столь перенаселенном мире: одиночество вдвоем - в семьях; одиночество детей - при наличии, казалось бы, любящих родителей; одиночество стариков - даже при родственниках; одиночество молодых, не могущих найти себе пару для создания семьи. Одиночество - какое оно разнообразное, одиночество! Как оно болезненно, какие гадкие и разъедающие душу чувство будит оно порой, вне зависимости от нашего желания - зависть, уныние, ропот…

От чего же оно зависит, это одиночество? Порой ведь посмотришь, одинокий человек - а от него идет такое тепло, такой свет, который согревает всех вокруг вне зависимости от их личного участия! А порой видишь, и окружен родными человек, а в глазах - неизбывная тоска одиночества. И думаешь, думаешь, думаешь... Как принять в себя это одиночество, как к нему отнестись: как к Воле Божией? Или как к каре Небесной? И что делать? - Принять все, как есть, и найти в себе силы жить одному? Или пытаться найти себе пару, невзирая ни на что? Вопросы, вопросы, вопросы... И передо мной встали эти вопросы, причем еще давно: и до моего прихода в Церковь, и до ухода мужа из семьи. И сейчас они стоят передо мной. И каждый раз решаются они очень и очень болезненно.

Тема одиночества, мне кажется, очень огромна, и пытаться найти ответы на все вопросы в рамках одной статьи, конечно же, невозможно. Потому что одиночество молодых отличается от одиночества пожилых, от одиночества детей... Помните, как начинается роман «Анна Каренина»? - «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастна по-своему». Так у людей и в своем одиночестве, в своем к нему отношении. И напрасно строить умные фразы и выдавать готовые советы, пока ты сам, на личном опыте не столкнешься с этой проблемой. А столкнувшись, опять-таки на мой взгляд, следует говорить только о своем ощущении этого, о своем пути преодоления (или непреодоления) одиночества.

Думается, верующему человеку немного легче переносить тяготы одиночества (если оно вызывает у человека тяготу). Ведь есть люди, которые по внешним признакам, вроде как, одиноки, но они самодостаточны, у них широкий круг интересов, они не замкнуты на себе, открыты миру, воспринимают его проблемы, боли и немощи, поэтому и не чувствуют себя одинокими. Верующий человек всегда может обратиться к Богу в своей тоске, в своей неуверенности, в своем желании. Другое дело, что не всегда он хочет это сделать - ведь откуда-то рождаются у верующих и ропот, и обида на Бога за отсутствие «долгопросимого» счастья общения.

Если говорить о себе, то одиночество для меня все-таки было проблемой. Вообще, я, наверное, до сих пор не поняла глубины этого понятия. В молодости понятие одиночества было одно: поверхностное, легкое, незадумчивое. Одиночество - это когда ты один, тебе не с кем поболтать, не с кем посмеяться, когда тебе скучно. И решение этой проблемы находилось столь же быстро: пойти в компанию, позвонить подружке... Со временем, к несчастью, я поняла, что можно быть одиноким и в семье. Когда ты вдруг начинаешь понимать, что человек, с которым ты живешь, совершенно не нуждается в общении ни с тобой, ни с сыном. Как сосед на вокзале. Страшное, скажу вам, ощущение. Но Господь посылает нам не выше сил. Он всего-то и хотел, чтобы я научилась думать, но в то время я не понимала этого. И нашла решение, опять-таки, надеясь на свои силы и пойдя по пути наименьшего сопротивления: ушла с головой в воспитание ребенка, попросту перестав обращать внимание на обособленность мужа. Конечно, к хорошему это привести не могло, семьи не стало.

Потом долгое время проблема одиночества передо мной не стояла: целиком уйдя в сестринское служение, я была буквально счастлива, что дома нет необходимости выкладывать свою душу для семейного служения.

Только иногда царапало по сердцу: то в журнале каком-то прочитаешь, что истинное место женщины в семье и что спасается она служением мужу и детям, то какой-нибудь очередной «круглый стол» придумают на тему «Сестринское и семейное служение - что выше?» - и вывод сделают не в пользу «одиноких». То доклад какой-нибудь прочитают на конференции, и сказано там будет, что одинокая женщина это «недочеловек», и если она еще и «у руля» Сестричества находится, то тут уж совсем беда - свои авторитарные комплексы тут реализует в полную силу на горе духовнику и сестрам. Ну, словом, как волка флажками обкладывают: или в монастырь, или замуж - складывалось впечатление, что женихи прямо толпами стоят у порога и ждут, когда ты снизойдешь до них с высоты своего величия.

Вот, кстати, пользуясь случаем, хочу сказать таким вот борцам за возвращение женщин в семью: не сыпьте соль на рану! Одинокие женщины в Церкви - это не всегда, а правильнее сказать, в подавляющем большинстве - не авторитарные комиссарши; они не от хорошей жизни одиноки. И они дарят тепло своих одиноких сердец сиротам, бомжам, одиноким старикам. Не надо обвинять их в недоженственности, не надо принижать их жертвенность и их путь ко спасению. Ну почему мы всегда сбиваемся со срединного, царского пути? Почему мы дерзаем решать за Бога, что ему угоднее, что ему приятнее и кто спасется? Какая-то протестантская предопределенность скользит в словах о том, что если православная женщина имеет семью, то она спасется, а вот такая «праздношатающаяся» - нет. Вы что, в каких-то других храмах бываете? Вы не видите, какое количество мужчин в храмах стоит? Где одинокой женщине найти того, единственного, через которого она призвана будет спастись? Или хватать первого встречного и нестись с ним в ЗАГС, а потом почивать на лаврах: теперь-то уж точно спасена?..

В Сестричестве, где я служу, не могут себе найти пару молодые девушки - очень даже симпатичные, умные, целомудренные. Те же православные юноши брезгливо кривят носики, когда узнают, чем эти девочки занимаются в Сестричестве: «Ах, бомжи!.. Ах, старики!.. Ах, памперсы!..» - не комильфо! Вот клирос - это другое дело!.. Очень бы мне хотелось, чтобы наши дорогие пастыри обращали побольше внимания на воспитание в православных юношах уважения к сестринскому служению, благоговению перед юными девушками, идущими на такой подвиг.

Но это так, отступление от темы получилось. Необходимое, ибо наболевшее.

Итак, со временем получилось, то ли в силу собственного взросления, то ли в силу Божиего вразумления, что я стала воспринимать одиночество уже не как скуку. Стало радостно иногда побыть внутри себя. Стало хотеться вырваться из огромной лавины сестринских дел, из круговорота звонков, СМСок, «ВКонтактов», общения, прений - и просто побыть наедине с собой, с Богом. Очевидно, в связи со все уменьшающейся возможностью осуществить все это, недостижимое стало желанным. Уже пришлось приспосабливаться и хранить одиночество внутри себя даже при работе на отделении, когда язык твой работает, помогая рукам, отвлекая больного, а сердце молится за этого больного, и там, внутри, начинает звучать молитва - вопль о помощи самой себе в служении и о милости к болящему.

Понятие «одиночество» расширилось, перестало пугать, лишилось своего сугубо негативного окраса. Понимаете, это как с холестерином: есть холестерин хороший, а есть плохой. И должен соблюдаться баланс в организме: не допускаться уменьшение хорошего и увеличение плохого. Так и с одиночеством: «хорошее одиночество» - это одиночество внутри себя, поиск внутри себя Бога, попытка внутри себя найти молитву. Вот его хорошо бы побольше! А «плохое одиночество» (по крайней мере, для меня на данный момент жизни) - это одиночество человеческое, женское. Женское начало никуда не денешь: как говорит мой кум, «гены пальцем не раздавишь». Хочется, чтобы был рядом человек, с которым можно было бы разделить «хорошее одиночество», с которым было бы интересно молчать, с которым хотелось бы смотреть в одну сторону. Не женское дело быть сильной, хочется поучиться, в конце концов, не решать все проблемы в быту, хочется побыть «совещательным голосом». Но на свое хотение должно быть еще и Божие произволение.

И главное, наверное, - не уступать помыслам «зациклиться» на решении этой проблемы любыми путями. Надо научиться и в этом вопросе, как и во многих других, доверять Богу: Он знает, когда, кому и что нужно. Ведь и семейная, и монашеская, и сестринская жизнь - не сахар; на мягкой перинке не получается спасаться. И скорби нас ждут на любом пути. Видимо, главный способ бороться с «плохим одиночеством» - по крайней мере мне он помогает - это в момент, когда оно подступает к самому горлу, резко перестать себя жалеть и в себя смотреть. Вместо этого - срочно оглянуться вокруг и увидеть, скольким людям нужна помощь, и, помолившись, поспешить сделать хотя бы что-то для них.

Помните, в фильме «Однажды, 20 лет спустя» многодетная героиня Натальи Гундаревой делится своим опытом преодоления трудностей перед иностранной делегацией? «Надо просто забыть про себя и постоянно думать о них» Так и тут, наверное: легче всего смотреть на счастливые семьи, на влюбленные пары, на тихую дружную старость - и давиться глухой завистью к ним и острой жалостью к себе. Но полезнее всего понимать, что ты - тоже человек, и если тебе Господь не дал их радости, то, с другой стороны, Он же и лишил тебя их скорбей. И твоя обязанность, как человека - быть человеком , а это значит - жить для других. В семье ведь если ты не живешь для других - ничего хорошего не получится. Значит, окинь взглядом свою большую семью - каждого встреченного тобой человека, прими его в свое сердце, раздели с ним его горести, пройди с ним два Евангельских поприща - и ты почувствуешь, как уходит твое «плохое одиночество», как расправляются плечи, как снова хочется и можется жить, терпеть и двигаться дальше к Богу!

Наталья Гусева,
старшая сестра православного сестричества
при Санкт-Петербургской 15-ой городской больнице

Перепечатка в Интернете разрешена только при наличии активной ссылки на сайт " ".
Перепечатка материалов сайта в печатных изданиях (книгах, прессе) разрешена только при указании источника и автора публикации.

В редакцию «Правмира» пришло письмо: Я не могу понять замысел Бога о cебе. Кому нужно мое несчастье? Мне скоро будет сорок лет, живу в небольшой квартире с мамой. У меня интересная работа, много друзей, пою на клиросе, преподаю в воскресной школе. Внешность у меня обычная, синим чулком в черном платке никогда не была – участвую в мероприятиях компании и т.д. Но я не замужем, даже жениха никогда не было, как и детей. И, наверное, уже не будет….

Здравствуйте, Елена.

Как перестать хотеть семью и детей, как смириться с одиночеством?

иерей Сергий Круглов

Думаю, никак. Смириться с этим невозможно, тем более, слово «смирение» в христианском смысле вовсе не означает «махнуть на всё рукой и сдаться врагу». Одиночество – один из ликов нашего врага, смерти, того врага, которого и победил Христос Господь своею смертью и Воскресением, в победе над которым призваны принять участие все мы. Борьбе с одиночеством посвящено все наше христианское делание – выходу из себя, из скорлупы своего «я», к ближнему, Богу, узнавание и единение с ними в любви. Любовь – самая главная Божья заповедь человеку, стремясь к ней, человек преодолевает одиночество.

Ваши слова: «Как принять волю Божию о себе?» я считаю в данном контексте неверными. Нет воли Божией на то, чтобы мы были одиноки и страдали, Его воля – в том, чтобы мы были счастливы. Говорю искренне, и вовсе не потому, что у священника, дескать, работа такая – «выгораживать» Бога. Бог в нашей защите не нуждается, тем более, когда мы творящуюся беду объясняем Его волей, валим всё на Него. В том, что сердце ваше не принимает разных православно-штампованных ответов на болезненные вопросы, вижу проявление воли Божией. Ведь, Господь каждому из нас дает силы и способности ума, сердца и тела, чтоб бороться за свое счастье.

Христиане должны именно бороться за счастье, а не только «угождать Богу». В нашем представлении, что своими постами-молитвами-исповедью-причастием-деланием добрых дел мы должны «угодить Богу», есть, несомненно, здравое зерно. Ведь для ребенка радостно сделать приятно папе и маме. Но бывает и перекос: во-первых, если мы считаем все это самоцелью, а не лишь средством для чего-то большего.

Во-вторых, если для нас Бог не столько любящий нас и сострадающий нам Отец, сколько грозный Господин и Начальник, то угождение превращается в рабское делание из-под палки, то есть в совершенно противоположное тому, чего Бог хочет от нас.

Почему мы несчастны, почему за счастье, то есть исполнение Божьей заповеди о любви и преодоление одиночества, приходится бороться – бороться иногда тяжко, мучительно, до крови? Потому что мы родились в падшем мире, полном зла, греха, несовершенства и опасности. Жизнь такова, что не щадит никого, едет по нам равнодушно и слепо, не обращая внимания на чьи-то вопли и стоны, хруст костей праведников или грешников под колесом.

То, что мы, вопреки миллиону опасностей, до сих пор живы, можно считать самым настоящим чудом, чудом проявления попечения Божия о нас.

Он пошел ради нас на крест и всегда подставляет Свои руки под те удары жизни, которые постигают нас. Почему и за что всё это зло – вопрос бессмысленный, смысл имеет то, что Бог создал, а зло смысла не имеет. Уместен другой вопрос – что с этим злом делать и как с ним бороться.

Как вам, Елена, бороться за своё счастье? Я, разумеется, не даю никаких советов, тем более что знаю о ваших обстоятельствах только то, что вы сами рассказали в письме, тут заочные советы, которые мы порой легко и охотно раздаем друг другу направо и налево, могут быть «мимо цели», попросту вредны. Представление, что священник знает точные ответы на все вопросы, в корне неверно. Жизнь, увы, ставит гораздо больше вопросов, чем дает ответов. Но и важно задаться правильно поставленными вопросами. Прочитав Ваше письмо, вопросы могут быть такими:

«Я привыкла во всем полагаться на «волю Божью» – звучит православно, но не означает ли это на самом деле, как оно нередко, увы, бывает: я хочу, чтоб Бог, Высший Авторитет, решал за меня, руководил мною – но без моего участия, что я боюсь взять на себя ответственность за свою жизнь?

Вот я написала, что я не синий чулок в черном платке, бываю в компаниях, но не упоминаю о тех мужчинах, которые были вместе со мной в этих компаниях, вообще о тех, которые мне встретились в жизни. Неужели я живу на некой фантастической планете, где совсем нет мужчин? Не может ли быть такого, что мужчины все же встречались, но с ними «не сложилось»? И если действительно так, то почему не сложилось?

Еще раз напомню: я не говорю именно о Вас, Елена, но только даю вам информацию к размышлению. С вопросами, подобными вашему, в храм приходит много женщин, и лейтмотив их жалоб примерно один: хочу иметь мужа, но такие мужики, которые встречаются, мне не подходят, один инфантилен, другой любит выпить, с третьим нет душевной близости. Что делать?

Если отставить в сторону слёзы и жалобы, то реальных пути – два. Либо не размениваться и упорно ждать своего желанного, такого, какой рисуется в мечтах. Но тогда нужно трезво сказать себе: я готова ждать и терпеть годами, возможно, всю жизнь, но без настоящей любви жить не согласна. Господи, помоги мне!

Либо второй путь: вспомнить, что Бог завещал любить реальных, а не придуманных ближних, и что главный способ получить любовь – начать любить самому. И выйти замуж за того, кто есть, кто реально встретился по жизни, пусть он и не идеал. И сказать себе трезво: я готова делать все, что любящий делает для любимого, родить ему детей, быть ему верной, не судить и не отторгать его от себя за его грехи. Готова помочь ему от них избавиться, не ожидая при этом, пока вместе с делами любви придут и чувства. Господи, помоги мне!

И тот, и другой путь – это крест. Не то, что вы назвали «крестом» в письме, а именно это: крест мы несем по примеру нашего Учителя и Спасителя, а Он принял крест осознанно и добровольно. Мучение же и страдание нежеланное, недобровольное, которое только и норовишь сбросить с плеч – уже не крест. И пользы от таких мучений и страданий нет.

Что же я выберу – продолжать сидеть, скорчившись в скорлупе своих нереализованных желаний, коснеть в своих обидах и болячках, в панике наблюдая, как уходят годы, как неудовлетворенность и уныние перерастают в тяжелую депрессию? Или взять и сделать посильные для меня шаги? Каждый решает сам. Только в первом случае – Бог не может пробиться к нам сквозь скорлупу одиночества, которую мы сами усиливаем своим бездействием, а во втором – помогает нести крест, и жизнь обретает смысл.

Потому что каждый крест, пронесенный вместе с Христом, в меру своей веры, кончается не смертью, а воскресением. Доказать этого прямо сейчас я не могу – но могу засвидетельствовать, что встречал и тех, кто в терпении дождался таки свою любовь, и тех, кто в буднях, день за днем, вырастил ее из того, что было под рукой.

Конечно, жизнь полна нюансов, и на деле всё бывает гораздо сложнее, чем в моих размышлениях. В любом случае, желаю Вам, Елена, не отчаиваться, и верю, что всё у вас будет хорошо. Легко? Нет, легко – это вряд ли. Всё настоящее, кровно важное, в жизни всегда завоевывается. В борьбе с самим собой – в первую очередь, со своими страстями, иллюзиями, фобиями, страхами, маловерием. Да, в борьбе есть реальный риск получить раны и покалечиться, но есть и реальный шанс победить, потому что Бог – за нас.

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

- Здравствуйте, батюшка! Благословите наших телезрителей.

Мы встречаемся в начале рабочей недели. Все-таки первый день - это воскресенье, день, освящающий, омывающий наши предстоящие труды. Пусть для тех, кто трудится, эта неделя будет успешной, мирной, Божией; тем, кто от трудов праведных почивает, достойного отдыха, спокойствия. И всем нам молитвенной собранности.

- Отец Александр, каковы корни одиночества?

Ясно, что одиночество всегда связано с неудовлетворенностью: ты недоволен тем, какое место в жизни занимаешь, недоволен своим положением, не считаешь себя оцененным должным образом, не находишь себе любимого человека, занятия по душе. И в этом всем ты не видишь того, кто тебя бы поддержал. Нередко это сопровождается тем, что у тебя радикально портится характер, потому что ты возлагаешь вину за происходящее на многих других. Хорошо, если приходит духовный ум и некоторый опыт - и ты понимаешь, что не всегда все кругом виноваты, есть доля и собственной вины. Но одиночество не уходит, и наступает тоска.

Когда мы проводим такую диагностику, легче всего будет сказать: виновата гордыня, не-смирение. Но это будут очень общие и очень плоские слова. Совершенно чудесные люди бывают одинокими и не несчастливыми. Часто мы ставим знак равенства между одиночеством и несчастьем. Бывают люди одинокие, но абсолютно погруженные в свое делание, труд, творчество, в то, чтобы полностью отдавать себя людям (например, занимающиеся благотворительностью).

Одиночество очень часто бывает и определенным прикосновением Божиим, я даже решусь сказать - даром Божиим людям, которые, может быть, очень быстро износились среди людей: им тяжело среди людей, и они вольно или невольно избирают для себя такой путь. А бывает, что это следствие греха, когда тебе все кругом плохо. Поэтому всякий раз ситуации очень разные.

Когда это следствие греха, когда человеку все кругом не нравится, это в большей степени зависит от самого человека? Или к этому его подталкивают обстоятельства?

Грех ведь принадлежит самому человеку, это результат злого со-трудничества дьявола и этого человека. И когда человек говорит: все не так, мои таланты недооценены, с ним легко согласиться: да, ты недооценен, ты заслуживаешь большего. А можно сказать и так: ну а почему? Все ли «система заела», все ли так плохо? Если ты считаешь, что можешь рассчитывать на большее, докажи это упорным трудом, докажи достижениями, результатами, а не интригами, не подковерной борьбой, не желанием идти по головам. Докажи достойно.

Мы привыкли к тому, что средства массовой информации культивируют рассказы о злом народе: здесь кого-то раздавили, здесь на тепловозе гнались за медвежонком, здесь еще что-то. Но как много у нас людей, которые толкуют те или иные события в пользу человека, а не против. Пришел пьяненький муж - он очень устал, давайте папу побыстрее накормим и спать уложим. Не все так просто. Чаще всего не все кругом виноваты.

Очень часто надменна позиция человека: я всего заслужил. «Ох, как в плохое советское время я женился. Ох, в какое время я учился». «Если бы я учился в другое время и не было бы революции, я бы учился в Сорбонне»,- сказал жене филолог, не знающий ни одного иностранного языка. А кто же тебе, мил человек, помешал выучить языки в советское время? Не твоя ли собственная лень? Не твоя ли собственная гордыня и надменность? А в Сорбонну - если это уж такая великая ценность - ты бы попал за научные достижения в любое время, в том числе и в советское.

- Значит, корни одиночества - это духовная леность?

Нередко так. Такое ощущение, что тебе что-то должны по одному факту рождения. Вообще, это огромный грех, когда человек считает, что ему кто-то что-то должен. Никто никому ничего не должен. Мы, как христиане, должны сказать: мы должны Богу. Как христиане, мы должны сказать: наше сердце принадлежит нашим близким, нашим домашним, нашей стране.

Нам никто ничего не должен, но мы чувствуем со стороны людей теплоту, помощь, поддержку... Кто-то поддерживает неоперившегося студента-выпускника: тебе нужно вести себя на работе так и так, сможешь дальше пойти. Кто-то проталкивает начинающего специалиста не ради какой-то собственной выгоды и карьеры, а просто желая его поддержать, пока крылья расправятся. Нам помогают очень и очень многие люди.

Априори никто ничего никому не должен, и в эгоистическом мире каждый сосредоточен сам на себе. Галина Волчек любит рассказывать, что когда она проходила стажировку в американском провинциальном театре, ради эксперимента на вопрос о том, как ее дела, она специально сказала: «У меня умерла сестра». И ответ все равно был: « Fine !» (прекрасно!) Потому что никто и не слушает. Ответ носит ритуальный характер, как, впрочем, и вопрос. Это отношения людей друг к другу в греховном мире. Поэтому ожидать, что кто-то концентрирует свой взгляд на нас, не приходится. Добрые люди сконцентрируют. Христос сконцентрирует.

- В чем опасность одиночества, каковы его духовные последствия?

В одиночестве есть и благо, и опасность. Это, наверное, зависит от качества этого одиночества. Люди, которые много-много лет прожили в браке, делясь секретами семейного долголетия, говорят: иногда надо день-другой побыть друг без друга, это некая «семейная гигиена», когда ты уезжаешь на дачу или сидишь в своей комнате. Речь не идет о конфликте или прекращении отношений, просто надо побыть одному, собраться, подумать о чем-то своем, не быть все время в рутине. Это такое временное, искусственное одиночество, когда ты все равно знаешь, что любим, дорог, что ты нужен. И потом ты возвращаешься с обновленными чувствами.

Другое дело - одиночество сумрачное: я никому не нужен, никто меня не любит. Это предтеча депрессии. И тогда твое одиночество становится клеткой, к которой ты привыкаешь и на любое движение внешнего мира смотришь как на враждебное, даже если оно таковым не является, а чаще всего так оно и есть. Ты научаешься тюремно существовать. Тюремно в данном случае - в духовном отношении. А чем отличается тюремный рацион от обычного? Скудостью, однообразием и повторяемостью. У тебя все время одно и то же: дом - работа, работа - дом. Твоя эмоциональная жизнь истощается, вместо того чтобы расширяться.

Бывают и другие формы одиночества: человек находит полное растворение в своем труде, работе и совершенно не чувствует себя одиноким. Например, Господь не дает ему мужа или жену, и если он научается жить с этим и даже как-то сродняется с мыслью, что у него пока ничего нет, это уже не полное одиночество. С Богом человек вообще никогда не одинок.

Поэтому я бы сказал, что есть одиночество дурное, которое люди порой культивируют из саможаления и д аже несколько мазохистского чувства; а есть естественное одиночество, которое является формой отношений Бога с человеком.

- Жизнь в большом городе, мегаполисе, видимо, способствует одиночеству?

И городской образ жизни, и образ жизни, связанный с социальными сетями и формами современных коммуникаций, конечно, ведет к атомизации, расклеиванию общества.

Я помню, что когда был школьником (так же жил в Москве, где и родился), родители спокойно отпускали нас зимой играть в хоккей, летом в футбол, устанавливая лишь время прибытия домой - не позже 22.00, как в Вооруженных Силах. И все знали, что мы в том или другом дворе. Все, конечно, знали соседей по лестничной клетке, а чаще всего и по всему дому, причем знали даже, может быть, больше, чем хотелось бы: всю подноготную, кто где работает, а кто пьет и так далее, то есть порой был даже заход на личную территорию. Моя мама, зная, что поздно придет с работы, могла оставить у соседа ключи от нашей квартиры, сказав: «Анатолий Александрович, Саша придет из школы, Вы его покормите, пожалуйста, и отдайте ему ключи», потому что она знала, что я все равно их потеряю.

Сейчас дома огромные, многоподъездные. Вот я знаю тех, кто живет на моей лестничной клетке в нашем большом доме, но тех, кто живет этажом выше или ниже, я уже не знаю. И мой образ жизни таков, что я ухожу из дома рано утром, возвращаюсь поздно вечером, суббота и воскресенье для священника - это его главные трудовые дни. Поэтому у меня просто нет возможности встречаться с соседями. И эта атомизация, когда человек забежал в свою нору, ключ повернул, порой связана с тем, что он старается спрятаться и от переизбытка общения, от необходимости непрерывно пребывать в ситуациях взаимодействия. Город, этот огромный муравейник, дает стрессовую нагрузку: транспорт, большие коллективы, скоротечность и острота конфликтов. Может быть, мы и ругаемся уже не так мирно и рассудительно, наши столкновения молекулярные: поругались здесь, там - и все это, конечно, очень давит на человека.

Вопрос телезрительницы: «Каковы основные препятствия для принятия христианином Святого Причастия? Что может быть основанием для того, чтобы священник не допустил к таинству Святого Причастия?»

Вопрос поставлен сложно, потому что это то же самое, что консультировать пациента по телефону. Самым общим ответом является такой: если на исповеди установлен продолжающийся нераскаянный грех и речь идет о каком-то значительном, тяжком грехе, наносящем урон человеку. В меру моего разумения только эта ситуация может воспрепятствовать допуску к Причастию.

Кроме этого, могут быть какие-то дисциплинарные соображения. Например, если человек демонстративно поел перед причащением. Конечно, за исключением каких-то медицинских ситуаций. На мой взгляд, если человеку необходимо выпить какую-то таблетку - в случае диабета, например, - он должен иметь возможность ее выпить и все равно прибегнуть ко Святому Причастию. Но если человек, будучи здоров, позавтракал или, не дай Бог, покурил или что-то подобное, а потом идет к Чаше, это демонстративный отказ от принятых в Церкви правил подготовки ко Святому Причащению. Здесь, наверное, он тоже не может быть допущен.

Мне казалось это само собой разумеющимся, но оказывается, бывают и такие ситуации, поэтому надо сказать, что нельзя причащать неправославных христиан в Православной Церкви. Также если человек объявляет себя христианином и при этом не крещен в Православной Церкви, о причащении речи тоже быть не может.

Это основной перечень ситуаций, но, судя по некоторой боли, с которой Вы задали вопрос, по-видимому, была какая-то конкретная ситуация. Может быть, священник повел себя неожиданным для Вас или Ваших близких образом, но я об этом не знаю. Всегда нужно знать больше деталей, для того чтобы сказать, был он в этой ситуации прав или нет.

Несмотря на то что современные условия жизни, жизнь в мегаполисе и социальные сети диктуют определенный образ поведения (происходит, как Вы сказали, атомизация), возможно ли как-то все-таки преодолеть этот процесс и то одиночество, которое нам диктуется?

Жить в современном большом городе тяжелее, чем, например, в Москве 50-60-х годов, которая возникала как агломерация больших деревень: подмосковные села все образовывались и образовывались и слились в тогдашнюю большую Москву, которая, условно говоря, была меньше, чем нынешняя в границах Третьего кольца. И все равно сельские устои патриархальной жизни сохранялись. Сейчас они разрушаются, но, конечно, тоже не до конца. Здесь значительно больше надуманного. Человек совершенно сознательно садится на наркотическую иглу социальных сетей. Например, в кафе нередко приходится наблюдать, как муж и жена или подруги сидят за одним столом и переписываются друг с другом с помощью мессенджера. Спрашиваешь, почему они так делают? Говорят, потому, что шумно. Так сядьте поближе друг к другу. То есть эта ситуация совершенно надуманная.

Я не понимаю, почему люди поздравляют друг друга с днем рождения через сети. То есть понимаю, что за этим стоит лень снять трубку и позвонить или еще большая лень - приехать с чем угодно, с букетом скромных полевых цветов, и сказать: «Слушай, Василий, я тут вспомнил, что у тебя день рождения. Не помню точно, какая годовщина, но ты хороший человек! Эти цветы - тебе!» Лень инвестировать сердце в отношения.

Социальные сети хороши тем, что их можно настроить, совершенно не волнуясь тем, ответили тебе или нет, а ты себе галочку поставил. Календарь напомнил тебе, что такому-то сегодня исполняется тридцать семь, а завтра у такого-то рожает жена. Это снятие ответственности, отказ от обязательств, не-инвестиция.

И способ здесь очень простой - надо вылезать из этого виртуального болота. Я совершенно уверен, что через какое-то время все это станет диким анахронизмом и в моду войдут прежние старомодные отношения, которые неожиданно вновь возникнут как престижные. Я вот, например, совершенно сознательно не пользуюсь никакими социальными сетями. У храма, в котором я служу, есть «Фейсбук», но он служит как средство оповещения - и только. Я ничего никуда не пишу, потому что то, что я хочу сказать, я могу сказать людям в глаза, в проповеди, созвонившись с ними, а лучше всего встретившись. Мне значительно проще позвонить, чем написать.

Я замечаю, что у людей совсем молодых тяга к этим старомодным отношениям, к разговорам вживую, как и ношение наручных часов, возобновляется. У нас на приходе есть молодой алтарник, который только что окончил институт, он сказал мне: «Знаете, я тут ощутил радость рукописного ежедневника. Я не записываю в телефон, где все пропадает, а так приятно писать ручкой по бумаге. Посмотрел - и вся неделя видна». Ведь не зря все это когда-то было придумано. Этот « протуберанец» какого -то дикого, чрезмерного интереса к сетям уйдет, и вернется нечто, что можно будет определить как нормальность. А общение, особенно общение близких людей, является нормальным.

Ведь всецело одиноких людей тоже не существует, если они сами не ставят замок на свою дверь. Люди, у которых нет пары (мужа или жены), люди, лишенные детей, люди, которых мы в стародавние времена называли бобылями, встречаются, например, с теми, с кем раньше служили в армии, работали, с подругами, однокурсниками. Ты всегда можешь найти кого-то, кто тебе по сердцу. Бывает совсем уж захлопнувшийся, интровертный человек, но ему нравятся книги, спектакли, ходить в музеи - все равно у него есть некое общение.

- Как быть, если человек чувствует себя одиноким даже в кругу друзей и в кругу семьи?

Это, конечно, горькая ситуация. Тут надо очень тщательно и без предрассудков разбираться, почему так происходит. Обычно такой человек вам говорит: мне с ними со всеми скучно, они мне ничего не могут дать. Так начинают говорить школьницы: мне неинтересно с одноклассницами, мне интересно с ребятами намного старше. Потом этот перенос продолжается и во взрослой жизни, превращаясь во «мне ни с кем не интересно». Это мы все хорошо понимаем. Давайте зададим вопрос иначе: а вам-то есть что сказать, есть что дать своему потенциальному собеседнику, кроме «спиногрызства» и непрерывного нытья?

Один человек, описывая мне как-то свою семейную ситуацию, говорит: «Мне нужна такая жена, которая бы точно понимала тонкости моего характера». А я думаю: «А какие же у тебя такие тонкости характера? Конечно, может быть, мы ничего не видим, и ты невероятно глубок и широк…» Но чаще всего - и это людям тяжелее всего признать, они этого никак не хотят признавать - мы вполне можем быть людьми средних дарований и быть счастливыми и любимыми Богом и другими людьми. Не нужно становиться Наполеоном; в конце концов, он один из крупнейших преступников. Надо признать, что ты не станешь равным Фарадею, Станиславскому, не будешь подобен Чехову, и ничего нового в этом нет.

Чехова, Фарадея и Эйнштейна мы помним потому, что таких было три, пять, десять. Но человечество состоит из огромного количества миллиардов людей, каждый из которых уникален для Бога. И вот когда ты перестанешь ныть и говорить: им нечего мне дать, -подумай, что ты им можешь дать, чем наполнен ты. Ты должен быть абсолютно полным человеком, не полупустым. Если ты полный человек, ты можешь испытывать горечь и тоску, так бывает в жизни, но ты не будешь одинок (в таком понимании, когда ни с кем не хочется водиться, ни с кем не хочется быть). Твой внутренний мир открывает перед тобой огромные глубины мира Божиего, в котором ты никогда не будешь одинок.

Вопрос телезрительницы: «Добрый вечер, батюшка. Меня зовут Ангелина, мне двенадцать с половиной лет. У меня такой вопрос: если Бог знает, что человека ждут великие мучения в аду, почему Он попускает человеку родиться в мир?»

Спасибо, Ангелина. Бог дает человеку не дорогу к мучениям или дорогу к вечному блаженству. Господь наш Иисус Христос дает человеку свободу. В Священном Писании об этом сказано так: «Жизнь или смерть дал Я тебе, благословение и проклятие; выбери жизнь». «Выбери», а не «Я тебе навяжу, чтобы ты был обязательно счастливым». Как же человек может быть счастливым, если ему не дают возможности решить, как он хочет - так или иначе. Если тебя вилами загоняют в Царствие Небесное, ничего не получится. Говорят: невольник не богомольник. Выбери жизнь. Ты видишь, как плохо в царстве мучений, ты видишь, что хорошо с Богом, но ты выбираешь это сознательно. Господи, меня будут обманывать и говорить, что мучения - это на самом деле очень здорово, даже нарисуют красивую картинку: можно это, можно это, можно все. А про расплату промолчат, не скажут, ведь расплата будет когда-нибудь потом. Бог тебе сразу говорит правду, и ты выбираешь, что ты хочешь. Бог для тебя распинает Себя на кресте, чтобы ты имел эту свободу выбора. Задача каждого из нас - почувствовать Бога в своем сердце как доброго и любящего нас, чтобы у нас этот выбор был само собой разумеющимся: «Я, Господи, хочу быть с Тобой, Ты меня веди и не бросай. Я тебе доверяю, доверяй и Ты моим силам».

- Как приходская жизнь может помочь человеку преодолеть одиночество?

Она может как помешать человеку, так и помочь. Приходская жизнь - это не панацея. Все зависит от того, с каким настроем приходит человек. Вот он приходит, усаживается за приходскую лавку в трапезной, скрещивает руки и говорит: «Ну, давайте, помогайте мне преодолеть одиночество. Давайте, давайте, излечивайте меня. Ведь вы христиане, ваша задача - меня излечить»… Такая «принцесса-несмеяна» требует к себе повышенного внимания, забирает все время священника на исповеди, когда за ней стоит пятьдесят человек, потому что ее проблемы всегда важнее. Тогда никакая приходская жизнь ничем не поможет, потому что приходская жизнь - это необходимость что-то жертвовать: свои силы, свое время. Это кромсать свой эгоизм. Я-то пришла сюда с ощущением собственной исключительности и уникальности своих проблем, а со временем становится понятно, что проблемы у доброй половины рядом сидящих людей точно такие же, а наша уникальность как куриные перья, которые быстро подстригаются.

Уникальность есть у каждого человека в глазах Божиих, но в том, как мы себя ведем, мы очень похожи - и в плохом смысле, и в хорошем. Если ты приходишь с таким же желанием, о котором сказал в Писании Христос: «Я пришел не для того, чтобы Мне служили, но чтобы послужить», если ты желаешь в этом быть уподобленным Христу, если хочешь вести себя так же, как вел Себя Господь, то ты приходишь послужить: «Чем я могу помочь? Давайте я что-то возьму на себя и буду за что-то нести ответственность». И очень часто преодолевается это мнимое одиночество: находится муж или жена; завязывается крепкая дружба. Но для этого надо всегда что-то оторвать от себя, чем-то пожертвовать, что-то бросить. И это бросить не что-то малозначительное для тебя: достать из сумки камень или бросить нищему пять рублей, при том что зарабатываешь пять миллионов; нужно отдать что-то для тебя дорогое. Так требует Спаситель, говорящий: «Сыне, отдай Мне сердце». Он не просит ничего меньшего, себя всего отдай.

- Что такое «идея соборности»?

В самом общем виде это концепция Церкви, согласно которой в общем разуме и благодатном действии Святого Духа все члены Церкви соединяют свои усилия для решения единой задачи. Вся Церковь, состоящая из огромного количества людей, размышляет над тем, как лучше решить возникающую проблему, и в духе единомыслия, в духе служения Богу находит эти пути. Мы слышим за Божественной литургией: «Станем добре, станем со страхом, вонмем, Святое Возношение в мире приносити…» То есть все вместе участвуют в приношении Святых Даров. « Единомыслием исповемы Отца и Сына и Святого Духа». Единомысленность - это совсем не то же самое, что армейская дисциплина. Единомыслие в Церкви - это не подчинение внешнему авторитету: мне приказали, я иду на запад (это армия). В единомыслии я понимаю такое: сейчас всем нам надо сделать то-то и то-то, и я с этим согласен. А если у меня имеются какие-то элементы несогласия, я об этом поведал Церкви, и она мне показала, почему мне стоит от этого воззрения отказаться и присоединиться к другим. И я говорю: «Да, теперь это и моя точка зрения». Меня не подавили авторитетом, но убедили, и я, как член Церкви Христовой, вместе со всей ее полнотой.

- Соборность преодолевает одиночество?

Соборность исключает одиночество.

- Интересно, что монахи, будучи как бы в одиночестве, его не чувствуют.

Монахи никогда не бывают в одиночестве… Человек уже преодолел человеческое общежитие, оно для него пройденный этап - и он стремится к еще большему общению с Богом. Поэтому в основе монашества, конечно, лежит идея общения Бога и человека. А общение никогда не может быть одиночеством. Инок - иной путь общения.

Также у нас очень мало ситуаций, когда схимник сидит в замурованной келье, а ему только приносят еду. Монахи живут в монастырях, их общежитие регламентируется порой очень строгими правилами. И если ты не поступаешься какими-то элементами своей самости, все ненужные ее элементы тебе стешут и без твоего согласия. Монастырь - это серьезная школа общежития, и человеческие соприкосновения в ней тоже имеются: ты не один за богослужением, не один в братском корпусе, не один за трапезой.

Чаще всего наши святые угодники Божии (что преподобный Сергий Радонежский, что преподобный Серафим Саровский) стремились к уединению, стремились уходить как можно дальше от людского общения, а в результате и одному, и другому приходилось принимать сотни тысяч людей. Им приходилось общаться, участвовать, в случае преподобного Сергия Радонежского, в принятии государственных решений, а в случае преподобного Серафима в устроении обителей, то есть находиться в гуще событий. Господь не дал им впрямую такого земного уединения, где можно остаться в келейке, где перед тобой икона и только ты и Бог. Но в этой гуще событий, перенасыщенности каждодневной у них было подлинное доброе одиночество - отъединенность от всякой суеты, потому что в сердце шла непрерывная молитва Богу; она занимала их ум и душу.

- Как Вы думаете, почему человек стремится к развлечениям? Не от одиночества ли это происходит?

Для того, чтобы убить время. Время - самый дорогой актив; в отличие от денег и даже физических сил время - это даже актив невосполнимый. Ты никогда не знаешь, когда умрешь. Ты не можешь прикупить себе времени, не можешь прибавить себе дней жизни. Ты не знаешь, идет ли обратный отсчет. Никто из нас не знает, преодолел ли он экватор своей жизни. «Безумный человече, - говорит Священное Писание, - не знаешь, в какой час умреши». И что мы выбираем? То, о чем тоже говорится в Писании: «Ешь, пей, веселись».

Надо убить время, иначе тебе нужно с ним что-то делать. Что с ним делать? Его нужно использовать правильно, или, как говорят, продуктивно, то есть с пользой. А с пользой не хочется. Хочется, чтобы вокруг меня все вращалось с головокружительной скоростью, с какой-то калейдоскопической быстротой. Развлекайте меня - я сяду в уютное кресло, я отключусь. Желание отключиться от всего, что составляет твою реальную проблему, является наполнением твоей жизни, и есть стремление к развлечениям. Это желание прожечь жизнь, потратиться; это мотовство. Мотовство - такой же грех, острый, ясный, нуждающийся в купировании. Ты выбрасываешь деньги, выбрасываешь таланты, выбрасываешь время; что же приобретаешь взамен? Иллюзию насыщенности. Ткни пальцем - это все гнилушки, ничего там не останется.

Подумай о том, что ты вспомнишь о своих похождениях через год? Какие яркие сюжеты? Вот я ездил в Лас-Вегас. Ну и что? Глупо, бездарно, бестолково потратил время. Ты рад? Ты счастлив? Да нет, скучно было. Скука - бесовское качество. Людям талантливым, людям умным, людям ярким очень редко бывает скучно. Во-первых, им некогда скучать, во-вторых, они борются с этим чувством, потому что понимают, что это преграда для того, чтобы делать дело и трудиться для Бога; ее устанавливает сатана.

Вопрос телезрительницы: «Мне поставили диагноз “шизофрения”, и я так думаю, отключили меня от общения и отключили от Причастия. Потому что когда причащается предыдущий человек, батюшка говорит: причащается раба Божия Галина. А когда к Чаше подхожу я, мне он ничего не говорит, просто дает Причастие и все, а дальше опять говорит: причащается раба Божия Людмила».

Не ищите здесь никакого скрытого смысла. Если батюшка Вас причащает, то как можно сказать, что он Вас от Причастия отлучил? Причастие Вам дано. Если это многолюдный храм, то бывает, что батюшка просто не называет имена всех. Кого он знает по именам, он скажет имя, а подходит другая раба Божия или раб Божий: «Во оставление грехов и в жизнь вечную. Аминь», - и причащает. Никакого отлучения от Причастия в этом случае не происходит, и, конечно, Господь знает имена Своих причастников, так что Вы по этому поводу не огорчайтесь. Диагноз, который Вам поставили, никак не может помешать Вам принимать Святые Таины.

- Почему иногда случается так: когда человек занимает высокий пост, его вдруг начинает посещать одиночество?

На серьезных уровнях ответственности человек сталкивается с тем, что, кроме него, то или иное решение никто принять не может. Одни могут посоветовать, другие могут посочувствовать, но вот встает вопрос: вот красная кнопка, мы начинаем ядерную войну или нет? Это ситуация Карибского кризиса, когда мир в начале 60-х годов встал перед угрозой ядерной войны Советского Союза и Соединенных Штатов. И с той, и с другой стороны нужно принимать решение. Огромное количество генералов, политических советников, даже домашних что-то вам говорят, но все зависит от вас: нажимаем мы кнопку или не нажимаем. И от вас зависит: миллионы людей гибнут или остаются живыми. Никто, кроме вас, сейчас это не сделает. В качестве иллюстрации мы взяли наивысший уровень ответственности. У серьезных руководителей, конечно, меньшая, но по-своему очень большая сфера, где только он (или она) может сказать: делаем так и не иначе. И это заставляет людей всецело сосредотачиваться. Они знают, что, кроме них, это никто не может сделать. Это корень такого одиночества.

Ну, и у этого бывают всякие дурные попутные вещи: ты не доверяешь людям, которые тебя окружают. Такое случается часто - ты полагаешь, что каждый из них руководствуется желанием встать на твое место. Это образ разного рода политических руководителей нашей новейшей истории. Когда идет борьба за власть, серьезные интриги, уход в болезни и одиночество становятся некой скорлупой, когда ты пытаешься сохранить хотя бы какие-то черты своей личности, которую ты в свою очередь сильно растерял, пока сам рвался к власти. Знаменитость, известность тебя тоже очень растрачивают, ты должен вести себя так, как от тебя ждут. Высоцкий говорил: «Я первую половину жизни потратил на то, чтобы все на улицах и в подъездах меня узнавали. А вторую половину ношу черные очки, чтобы никто не узнавал».

- Как предупредить одиночество? Что сделать, чтобы оно не наступало?

Одиночество - это как подагра, которая либо есть, либо нет. Так и одиночество: либо оно есть, либо его нет. «Профилактировать» его не нужно, как мне кажется. Думаю, что нужно делать свое дело, делать его честно и ответственно. Не нужно задумываться над пока еще не существующими проблемами. « Довлеет дневи злоба его» - говорит нам Священное Писание; то есть на сегодня нам хватит тех проблем, которые у нас уже есть. Если мы видим какой-то вакуум вокруг себя, то стоит подвергнуть его диагностике: в чем я прокололся, в чем в первую очередь виноват я? Вокруг одного человека много людей, и все они вокруг него крутятся, а вокруг меня никого нет. И чаще всего окажется, что я завидую, что я не теплый, что я слишком сосредоточен на себе. Значит, надо бороться с этим, тогда уйдет и одиночество. А бороться с одиночеством в отрыве от его корня бессмысленно.

Большое спасибо, отец Александр, за беседу. Время нашей передачи подошло к концу. Благословите наших телезрителей.

Друзья, мы, слава Богу, никогда не одиноки у Бога, никогда не брошены Христом. Желаю вам всегда это чувствовать, и милость Божия с вами да пребывает.

Ведущий Денис Береснев

Записала Ксения Сосновская

Старая как мир, такая простая истина: люби других - и не будешь одинок. Как полюбить? Начать с себя. Как любить себя, такую грешную? Любить себя – значит проносить через всю жизнь Пасхальную радость. Сознавая свою ценность как человеческого существа, любить жизнь и радоваться жизни. Радоваться, что относительно каждого из нас у Господа есть Свой замысел.

Предлагаем нашим читателям отрывок из замечательной книги М.Кравцовой «Женское одиночество. Может ли оно не быть трагичным?»

Освободите и вы свою душу для вольного полета, зная при этом, что будете падать еще не раз

ПОЧЕМУ мы не интересны сами себе? Потому что не понимаем, какой огромный мир заложен внутри нас.

Наши слабости и ошибки – путь духовного роста, если относиться к этому правильно. Каяться в грехах – совсем не то, что постоянно казнить себя за них, забыв о чистой радости сердца, какая бывает после исповеди.

Если постоянно говорить себе, что мы мерзкие и гадкие, то точно так же постепенно приучатся воспринимать нас окружающие. Святые отшельники плакали о своих грехах – это были люди, изначально удаленные от мира, и что такое был их святой покаянный плач, мы своими малоочищенными сердцами вряд ли поймем. Но совершенно точно: это не были надоедливые и нескромные сетования перед каждым встречным-поперечным: «Ах, какой я плохой».

Вы же собираетесь строить жизнь в миру, с любимым человеком. Истинное смирение молчаливо, покаяние отдается Богу. А для людей, которые рядом, женщину ничто так не красит, как ясное, доброе и светлое восприятие жизни. Радость меняет наш внешний облик, уверенность в Божьей любви дает уверенность в собственной нужности для этого мира. На исповеди душе дается освобождение.

Освободите и вы свою душу для вольного полета, зная при этом, что будете падать еще не раз. Главное, иметь духовную силу и желание вовремя подняться.

Самый большой наш жизненный крест – это мы сами

Один умный человек сказал мне слова, которые я запомнила на всю жизнь: «Не надо считать, что все люди смотрят только на тебя и думают только о тебе».

Да, действительно, у людей много других забот, чтобы только и делать, что выискивать в нас недостатки. Но мы сами можем постоянно о них напоминать, изводя близких и коллег своей самокритикой. Но повторим: истинное смирение молчаливо.

Нужно избегать мнительности. Бывает ведь, что нам все время кажется, что люди плохо о нас подумали, хотя ничего подобного не было.

Помню, однажды мой друг довольно резко и односложно сказал мне, что занят, когда я позвонила ему. Я целый час переживала из-за этого. Но, перезвонив через час, услышала такое сердечное обращение, что весь вечер потом у меня было очень хорошее настроение от искренних добрых слов.

Надо помнить, что иногда негативное отношение человека направлено вовсе не на вас, а вызвано какими-то проблемами. А вы просто попались под горячую руку.

Прощайте и смиряйтесь: мы все не святые. Самый большой наш жизненный крест – это мы сами, и если мы не становимся мгновенно хорошими, то и это надо понести без раздражения и ненависти к себе.

Итак, что же делать?

ПРЕДПОЛОЖИМ, вы правильно восприняли все вышесказанное и решили изменить отношение к жизни. Итак, что же делать?

Первое: успокоиться. По-христиански - смириться. Перестать стесняться одиночества. Слова о том, что «женщина не будет до конца счастлива, если не создаст семью», научитесь воспринимать с улыбкой. Найдя подобные высказывания в какой-либо книге, сразу же откладывайте ее, особенно если книга религиозного содержания: уж кому-кому, а верующим стыдно не знать, что, в конце концов, живем мы не для земного счастья, а для Царствия Божия. А оно «внутрь нас есть» и вряд ли зависит от непременного наличия мужчины в вашей жизни.

Не стесняйтесь без спутника посещать гостей, выставки, просто гулять по любимым местам.

Не разрешайте людям слишком долго распространяться на тему вашей личной жизни, если вам это неприятно. Всегда можно ответить вежливо, с улыбкой, но при этом так, что ответ ваш отобьет охоту у бесцеремонных людей портить вам настроение.

Главное, сами не портите его никому: ни себе, ни людям. Самое важное сейчас для вас – избавиться от ложного чувства стыда. Стыд «за то, что меня никто не любит», может даже стать серьезным препятствием в религиозной жизни. Конечно, краснея из-за того, что «все уже, а я никак», вы можете просто не заметить в себе то, из-за чего действительно надо бы краснеть. Не заметите, как развиваются неприятные черты характера, какие-то важные грехи так и останутся неисповеданными.

В том, что хочется замуж, нет ничего постыдного или противоестественного

Стыдиться одиночества перед людьми – грех, поскольку суетному мирскому мнению мы придаем до неприличия большое значение. Оборотная сторона такого стыда – греховное самолюбие.

Раньше общественное мнение подспудно давило на незамужнюю девушку или женщину. Стоило ей на какое-то время выпасть из поля зрения знакомых, как те при встрече спрашивали: «Ну как, замуж-то еще не вышла?» В самом вопросе, в интонациях собеседника, а особенно собеседниц проскальзывало снисходительное отношение и даже злорадство – мол, вековать тебе, голубушка, одной, с твоими-то запросами. Приятельницы, делясь подробностями семейной жизни, взирали на незамужнюю подругу с оттенком превосходства, дескать, что ты знаешь о настоящей жизни?

На женщин подспудно давило и сознание, что нужно вовремя заводить детей. Гинекологи стращали нас, что в 25 лет роженица уже считается старородящей.

Ну и что? Не обращайте внимания на злословие! Но и не действуйте по принципу «зелен виноград». Это производит болезненное впечатление на окружающих. В том, что хочется замуж, нет ничего постыдного или противоестественного – иногда и такие простые вещи женщинам надо втолковывать. Но если женщине стыдно из-за того, что она одна, если она переживает из-за неустроенной личной жизни, то порой бывает склонна скрывать свои переживания...

Вы нужны Божьему миру такая, какая вы есть!

Оторвитесь от переживаний и обратите внимание: вокруг вас – Божий мир! Он очень разный.

Он святой и грешный. Он прекрасный и отвратительный. Он счастливый и печальный. А вы – его часть.

И вы ему непременно для чего-то нужны такой, какая вы есть. Недаром Господь вызвал вас из небытия. Подумайте, зачем вы нужны миру, не бойтесь искать, этот интереснейший поиск избавит вас от уныния и иллюзии одиночества.

Мужчин не привлекают вечно унылые, безрадостные женщины, в плохом настроении

«Всегда радуйтесь!» – наставлял христиан апостол. Правда, при этом прибавлял: «Непрестанно молитесь». По многим толкованиям, непрестанная молитва – это постоянное памятование о Боге. А когда человек помнит о Боге, в его сердце загорается надежда. Если же вы постоянно грустны, скучны и сами записали себя в неудачники, надежда меркнет, и смысл жизни искажается. Полюбуйтесь, как выглядят пессимисты со стороны.

В будущее они смотрят без надежды. Это люди с постоянно пониженным настроением. Они все воспринимают в мрачных, серых тонах и не ждут от будущего ничего хорошего, постоянно обдумывают свои прошлые ошибки, как правило, незначительные, но ими преувеличенные, склонны к угрызениям совести по любому пустяку. В общении они сдержанны и немногословны. Это прирожденные пессимисты с заниженной самооценкой, они склонны к самообвинению и самоуничижению при ничтожном поводе.

Таким женщинам очень сложно строить отношения с мужчинами. Мужчин не привлекают вечно унылые, безрадостные женщины, которые всегда в плохом настроении, тем более, если для печали нет никаких оснований, и это лишь черта характера.

Если вы узнали себя в этом портрете, что делать?

ГРУСТНАЯ картина, не правда ли? А если вы узнали себя в этом портрете, что делать? Мы имеем идеал, к которому надо стремиться. Но смешно было бы начать подражать какой-либо известной личности, теряя свою индивидуальность и обезличивая себя.

Наш идеал не человек, а Богочеловек. Именно стремление подражать Христу обладает чудесным свойством: с искренним приближением к Нему человек не обезличивается, но, освобождаясь от наносного и ненужного в своем характере, познает себя как создание Божие. Для окружающих в этом человеке проявляется все лучшее, люди начинают тянуться к христианину. При этом человек начинает видеть свои грехи, но ощущение собственной грешности не бросает христианина в пропасть отчаяния, напротив, рождает стремление искоренять пороки в себе и мудрость не осуждать их в других.

Увы, так не всегда получается, хотя должно быть именно так. Но если вы подвержены печали, унынию и неуверенности, отнеситесь к этим малоприятным качествам вашего характера как к злейшим врагам и начните с ними беспощадную войну.

Это одно из важнейших умений – умение искренне улыбаться людям.

Сейчас, когда так много негатива наваливается на нас отовсюду и мощнейшим прессом давит на психику, улыбаться – просто наша обязанность. Заставляя себя улыбаться, вы уже не сможете огрызнуться на того, кто толкнул вас в автобусе. У вас и тон изменится. Улыбка поможет успокоиться в любой ситуации, грозящей нервотрепкой, спокойствие поможет внимательней и сердечней отнестись к человеку. Со временем внимание и сердечность станет доброй привычкой. Изменится и отношение окружающих к вам.

Вспомним самых известных русских святых XIX–ХХ веков. Во времена, когда уже ощущалось приближение великих несчастий, святые, служившие Богу, одним своим видом вселяли в людей надежду и радость.

Вспомним батюшку Серафима Саровского с его знаменитым на всю Россию приветствием: «Радость моя!» Однажды один монах Саровского монастыря впал в глубокое уныние и просил другого монаха прогуляться с ним, чтобы хоть как-то развеяться. По пути иноки встретили батюшку Серафима. Святой старец прозрел, какое мучительное чувство точит душу бедного монаха и воскликнул: «Радость моя, нет нам дороги унывать!» От слов старца Серафима, от одного его вида, источающего радость и любовь, унывающий монах взбодрился, и печаль оставила его.

Все, что делается, - к лучшему

НЕСЧАСТЬЯ могут содержать в себе скрытое счастье. Ведь недаром говорят, что все, что делается, - к лучшему. Что настоящее и будущее часто соотносятся, как фотография и ее негатив. И то, что сейчас, в настоящем, на негативе отобразилось как черное, на фотографии будет выглядеть как белое. Ищите преимущества вашего положения, и вы обязательно найдете их!..

Твое счастье зависит только от тебя. Потому что оно внутри тебя. И нет его ни под столом, ни под стулом. Если ты будешь ждать, что кто-то составит твое счастье, то рискуешь прождать всю жизнь.

Никто ничего не может сделать за тебя в практике духовной работы. Либо ты учишься нести ответственность за свою жизнь и топаешь в правильном направлении прямиком к счастью, т. е. гармонии души, либо у тебя все время кто-то виноват в том, что тебе плохо.

В оформлении статьи использованы фотографии, вошедшие в

Одиночество – путь к Богу или реализация молитвы сатаны?

Сегодня много говорят о разобщенности людей. В суете этого мира проблема человеческого одиночества стоит, кажется, так остро, как никогда раньше. В то же время все больше можно встретить тех, кто к одиночеству сознательно стремится — тяготится отношениями с друзьями, не хочет создавать семью и существует в собственном обособленном внутреннем пространстве, где ему комфортно и даже радостно. Почему для одних одиночество — мука, а для других — блаженство? О том, как христианину правильно относиться к одиночеству, размышляет редактор газеты игумен Нектарий (Морозов).

Беда или благо?

Когда речь заходит об одиночестве, мы частовспоминаем слова Библии: Не хорошо человеку быть одному (Быт. 2 , 18). На мой взгляд, не стоит понимать их буквально: вот увидел Господь сотворенного Им Адама и, поняв, что ему чего-то недостает, создал для него помощницу Еву. И Адам, и Ева были в первоначальном творческом замысле Бога, существовавшем еще прежде сотворения мира и чего бы то ни было, что потом начало быть (Ин. 1 , 2). Мы не можем объяснить, почему это произошло именно так и почему именно двое, он и она, были сотворены. Можно предположить, по нашему человеческому рассуждению, что одному человеку было бы очень тяжело после отпадения от Бога. Кто-то может возразить: ведь именно Ева искусила Адама, а значит, без нее и грехопадения не было бы. Однако очевидно, что одному человеку совершенно необязателен другой, чтобы искуситься. Адам изначально носил в себе возможность падения, поэтому змий нашел бы другой подход к его сердцу. А вот уже после грехопадения выбираться из того состояния, в котором человек оказался, в одиночку, наверное, было бы тяжелее, поэтому Адам и Ева оказались нужны друг другу.

Чувство одиночества — следствие грехопадения, до него человек был способен постоянное присутствие Бога в своей жизни ощущать непосредственным образом, что сейчас нам удается очень-очень редко и в самой минимальной мере. Как только человек расторг единение с Богом, он стал одинок. Поэтому сколько бы вокруг ни было помощников или близких людей, пусть даже по-настоящему любящих, внимательных, заботливых, — все равно пока человек живет на земле, одиночество в какой-то степени будет его уделом. Ведь даже самые близкие и дорогие люди, которые нас понимают и дают нам столь необходимое тепло, не могут постоянно быть рядом, не могут в полной мере избавить нас от ощущения одиночества. Потому что в сердце каждого есть такая глубина, на которую вместе с ним ни один другой человек спуститься не сможет. И это глубина не радости, которую мы все-таки можем с кем-то разделить. Это глубина скорби. Когда мы испытываем скорбь, предельную душевную боль, то оказываемся один на один с бездной собственного страдающего сердца. Но именно там человека встречает Господь, и при этой встрече с Богом, при пребывании с Богом одиночество исчезает.

Можно сказать, что способность человека ощущать себя одиноким является огромным благом — ведь именно это чувство должно привести его к Богу. Блаженный Августин писал: «Бог сотворил нас для Себя, и дотоле мятется сердце мое, доколе оно не успокоится в Боге моем». Бездну человеческого сердца может наполнить только бездна Божества, и только Бог может дать человеку всё, в чем тот испытывает потребность. Так удивительно человек сотворен — он всегда либо будет искать Бога, и в Нем обретать выход из своего одиночества, либо будет от одиночества мучиться и страдать.

Не вопреки замыслу

Библейские слова о том, что нехорошо человеку быть одному, относятся в первую очередь к браку, но тем не менее их можно и нужно понимать шире. То, что человек один и у него никого нет, очень часто означает, что он никого не любит, живет сам в себе и сам для себя. Тот, кто любит людей и умеет дорожить ими, как правило, даже если и один в этой жизни, от одиночества не страдает, потому что перед ним весь мир и он чувствует единство с этим миром, Богом сотворенным. А вот когда человек зациклен на себе самом и не замечает находящихся рядом, он становится действительно болезненно одинок.

Бывает, конечно, и так, что человек по-настоящему внимательно к людям относится, у него много близких и друзей, но он не может найти для себя супруга или супругу и страдает. Такое одиночество трудно назвать благим. Но дело в том, что о каждом человеке, без исключения, у Бога есть некий замысел. И этот замысел появился не одновременно с рождением этого человека в мир, а существовал первоначально еще до сотворения вселенной. В этом и заключается вечность каждого из нас: я не только буду всегда, но я в каком-то смысле и был всегда — присутствовал в намерении Божием. Поэтому мучение человека от отсутствия чего-то или кого-то в его жизни происходит по причине того, что он пытается жить вопреки плану Господа о нем. Есть воля Божия, которая дает нам лучшую из тех возможностей, которую мы могли бы обрести в этой жизни. И если мы чего-то не получаем, то одно из двух: либо у Бога какой-то другой план в отношении нас, либо в нас самих есть что-то, что мешает Богу дать нам желаемое и просимое.

Порой живет человек с четко прописанными самому себе установками: я должен создать семью, родить и вырастить детей, посадить дерево, купить машину, квартиру, достичь того-то и того-то на работе. И никак не может какую-то из этих задач выполнить, и мучается от бесплодных усилий. А другой просто старается во всем, что дал ему Господь и на что его деятельность распространяется, в максимальной степени раскрыться. И всё происходит само: и спутник жизни встречается, и с работой всё получается, и с прочим устраивается. Просто когда мы на чем-то одном зацикливаемся, даже на нужном и важном, и начинаем этого от жизни, от Бога во что бы то ни стало требовать, то не получаем. Нужно уметь принимать те дары, которые Господь нам дает, быть за них благодарными, и Он нам даст гораздо больше — возможно, в том числе, и столь нами желаемое. А в том, что человек безапелляционно хочет чего-то такого, что Господь пока не считает для него полезным, заключается суть неверности Богу.

Как же прийти к ощущению одиночества как блага, а не муки? Путь к этому один, обозначенный апостолом Павлом: любящему Бога всё содействует ко благу (Рим. 8 , 28). Одни и те же вещи могут человека и созидать, и разрушать в зависимости от его способности или неспособности видеть в происходящем с ним руку Божию, дар Божий.

Одиноки, но едины

То, что сегодня многие люди фатально одиноки тем болезненным и не благим одиночеством, от которого сходят с ума, кончают жизнь самоубийством и погибают, — это не иллюзия. Мир стареет и так или иначе приближается к своему концу — близкому или не очень, — и естественно, что это движение наполнено всеми теми процессами, о которых Господь предупреждает в Евангелии: и умалением веры, и оскудением любви. Наше время характеризуется не просто расцветом самолюбия, а прямо-таки болезненной влюбленностью людей в самих себя. А чем больше любит человек себя, тем более он одинок. Нежелание никого вокруг замечать — реализация в жизни человека молитвы сатаны, можно сказать и так. Мы помним так называемую первосвященническую молитву Христа Спасителя, в которой Он говорит: Отче (...) да будут все едино (Ин. 17 , 21). Воля Божия заключается в том, чтобы сотворенные Им люди, по естеству одинокие, были тем не менее едиными в любви, в своей вере в Него и составляли единое целое — Церковь. Но мы знаем, что сатана просил власти сеять этих людей , созданных для единства, как пшеницу (см.: Лк. 22 , 31), то есть рассеивать нас в разные стороны, чтобы мы не пребывали друг с другом в Христовой любви. Поэтому тот, кто сам себя от единства отторгает, исполняет как раз это прошение и, безусловно, впадает в очень злое, гибельное состояние.

Почему та молитва, которую Господь дает нам, начинается со слов «Отче наш»? Множество толкователей обращали на это внимание — именно «наш». Не «мой» только лишь — нет, наш. Мы — семья. Только через это понимание, это ощущение человек встает на путь спасения, а пока «мой», «моё», «мне», «меня», он остается вне спасительного пути.

Фото из открытых Интернет-источников

Газета «Православная вера» № 9 (533)