Полюс холода, оймякон, якутия. Село Оймякон — самый холодный населенный пункт в мире

Здравствуйте! Меня зовут Николай, мне 38 лет и я хочу рассказать вам свою историю. Так уж вышло, что родила меня мать на полюсе холода. Наверное, дорогие читатели, вы достаточно осведомлены, чтобы знать о том, что полюс холода не совпадает ни с северным полюсом, ни с южным полюсом, а находится в Якутии, в поселке Оймякон. На самом деле жители соседнего Верхоянска яро спорят о том, что у них холоднее, но документально доказано, в Оймяконе холоднее, даже если это не так, то все всё равно верят.

Родители мои, будучи наивными студентами, приехали сюда в конце 60-х из Новосибирска, по распределению после института. Не знаю, что ими двигало, эту тему в семье никогда не поднимали, но так уж случилось, что мы с сестрой родились здесь. Светлана после школы уехала учиться во Владивосток, вышла там замуж и осталась у теплого Японского моря на всю жизнь (для нас Владивосток - очень теплый город). Я же выучился на электрика в Якутске и вернулся в родное село. От Якутска до Оймякона примерно тысяча километров. Автобусного сообщения круглый год нет. Летом на общественном транспорте еще добраться можно, а зимой приходится брать уазик «буханку» и ехать на нем по заснеженной пустыне. Дорога занимает в среднем тридцать часов, так что только состоятельный человек может позволить себе выехать или приехать в Оймякон зимой. Не зима здесь только со второй половины мая по первую половину сентября. Все остальное время - холод собачий.

Смешно читать новости или смотреть сюжеты по телевидению, где рассказывают, как Москва замерзла в двадцать градусов мороза, у нас дети перестают в школу ходить, только когда столбик на термометре опускается ниже шестидесяти градусов. Двадцать градусов со знаком минус - сказочная теплынь, минус тридцать - легкая прохлада. В январе в Оймяконе средняя температура - 55 градусов ниже нуля, в феврале еще холоднее, под шестьдесят. Люди стойко переносят такие погодные подарки. Даже летом периодически бывает отрицательная температура, ни о каком загаре в таком климате говорить не приходится, надо только выжить.

Родители мои работали на метеостанции. По идее, на пенсию можно было уже уйти после пятнадцати трудовых лет, но они проработали двадцать два года - а потом уехали на большую землю, где в течение нескольких лет тяжело болели. В Оймяконе из-за высокой температуры окружающей среды совсем нет вирусов, они просто умирают здесь. На материке любая простуда, любой грипп, может оказаться фатальным для северянина. Теперь вслед за Родителями на юг, в Новосибирск, уехал я. Пока здесь живу всего год, но обо всем по порядку. Начнем с того, что же за поселок такой Оймякон.

Поселок Оймякон

Кому нужен Оймякон - непонятно. Власти давно перестали обращать внимание на проблемы бедных северян. До переезда в Новосибирск я работал электриком в Аэропорту. Электрик - громко сказано. На полюсе холода он выглядит, как старое здание, похожее на сарай, с выбитыми стеклами, вырванными дверьми и мебелью, собранной по соседям, которые бросили свои дома. Никто аэропорт не финансирует, поэтому весь его персонал - диспетчер, осмотрщик взлетно-посадочной полосы, электрик выживают, как могут. Зарплату нам платили, но денег на ремонт и прочие нужды не давали вовсе. После того, как я уволился, осмотрщик стал совмещать свою работу с работой электрика. Хитрого в моем труде ничего не было - надо было просто организовывать подсветку взлетно-посадочной полосы. На морозе лампочки взрывались, даже находясь под колпаком. Есть, конечно, специальные светильники, которым не страшен мороз, но на них никто нам денег не выделял. Можно, конечно, в темное время суток не летать, но зимой у нас светло только четыре часа, из которых два часа - сумерки. Хочешь-не хочешь, а свет на полосе включать надо. Если ничего не изменится, то скоро из аэропорта уволится и диспетчер, тогда осмотрщику, наверное, придется совмещать три должности.

В ветхом бревенчатом здании, именуемом у нас аэропортом, находится зал ожидания. Выглядит он, как комната с двумя старыми диванами. В ней очень холодно, потому что аэропорт старый и из щелей потихонечку дует.

Рядом с аэропортом находится загон для коров и детский сад. Сейчас он работает только наполовину, дети в Оймяконе еще есть. Чуть поодаль - огромное поле, которое ровным не сможет назвать даже очень пьяный человек, это наша взлетно-посадочная полоса.

Аэропорт был организован еще во времена Великой Отечественной Войны. Здесь была авиационная база тихоокеанского флота, которая совершала налеты на Японию. После окончания ВОВ аэропорт стали эксплуатировать в мирных целях, для гражданских лиц. Сюда летали только две модели самолетов - Ан-2 и Ан-24. Полеты запрещены при температуре минус шесть градусов по Цельсию и ниже. В советское время самолеты летали круглый год, потом, при перестройке, полеты прекратили, что чуть не убило поселок, но через несколько лет возобновили вновь. Правда теперь сообщение с Якутском есть только летом. Раньше был еще рейс в поселок Усть-Неру, но за ненадобностью его сейчас прикрыли. Зимой добраться до большого города можно только на УАЗе.

При наших морозах автомобиль не глушат. У дальнобойщиков в Якутии моторы работают вообще месяцами без выключения. За два часа простоя все так замерзнет - что потом придется ждать лета, чтобы завестись. На большой земле машины отогревают в теплых боксах, в автомойках. У нас в Оймяконе ничего такого нет. Да и вообще, во всей Якутии, наверное, только в Якутске можно встретить теплые боксы. Если оставить машину с включенным двигателем на четыре часа, то она тоже замерзнет, колеса превратятся в камни. Конечно, двигаться на таком автомобиле можно, но очень аккуратно и медленно. Представьте себе, ехать на колесах, которые напоминают форму яйца - это удобно? А нам каждую зиму приходилось так ездить. Катишься себе потихоньку и думаешь: «Да будь он проклят этот север, уеду в Сочи, куплю дом». А потом не уезжаешь никуда. И не потому, что так любишь этот Оймякон и эти морозы, просто опять все закручивается, начинается вертеться и уже не до этого. Тут выживать надо.

Не редки случаи, когда зимой лопаются колеса. Железные рамы автомобилей регулярно трескаются, пластиковые бамперы - рассыпаются от мороза в пыль. Самое жестокое, что может произойти с автолюбителем - если в его машине сломается печка. Разумеется, тут все проклеивают и двери, и форточки, но холод все равно поступает в машину, да и сама она остывает из-за внешнего воздуха. Если печка накрылось - одевай на себя все, что найдешь и как хочешь, тяни до ближайшего поселка. Правда они у нас не так, как в Центральной части России, и двести, и триста километров можно проехать, пока кого-нибудь найдешь, а можно и все пятьсот.

Люди на большой Земле боятся, что доллар вырастет, рубль упадет, тарифы поднимут и т.д. и т.п. в Оймяконе же главный страх - проблемы с энергией. В условиях такого мороза к обычным житейским радостям начинаешь относиться особо трепетно. Весь поселок отапливается от дизельной электрической станции. Ни о какой котельной в такой мороз говорить не приходится, слишком большие потери будут. ДЭС наша, на моем веку, несколько раз выходила из строя в самый трескучий холод. Причем, на моей памяти, никогда никто капитального ремонта электростанции не делал. Благо из Якутска оперативно реагировали на поломку и высылали бригаду рабочих. Все же мужское население, в это время, пыталась не дать замерзнуть водопроводу, который бы прорвало потом, после починки электростанции. Все, кто мог, брал в руки паяльную лампу и согревал трубы.

В каждом доме здесь стоит свой тэн, поскольку передавать горячую воду при шестидесятиградусном морозе чревато - в лучшем случае она просто остынет. Но чтобы до человека дошла хотя бы холодная, приходится обогревать электричеством трубы. Для этого на них кладутся специальные греющие кабели, а сверху кожух. Если электростанция перестает работать, то трубы перестают обогреваться, а кожух способен держать тепло только определенное время - потом его становится не хватать. Приходится сдирать кожух и греть трубу паяльной лампой. Если трубу прорвет - до лета заменить ее нереально. Представляете оставить больницу, школу или детский сад без воды?

Да, на полюсе холода есть и больница, и школа, и магазин. Работа находится не только для суровых мужчин, но и для хрупких женщин. Даже дети в Оймяконе не такие, как на большой Земле. Она с малолетства готовы к морозам и суровой якутской погоде. Когда за окном совсем холодно - никакое отопление не помогает. Школьники сидят на уроках в пальто (пальто специально хранится в школе, потому что таскать его с собой туда-сюда не резон) и согревают гелевые ручки, которые, по идее, не замерзают на морозе.

К одежде отношение в Оймяконе совсем не такое, как на большой Земле. Красиво-некрасиво - не важно. Главное, чтобы тепло было. Если на пару минут выскочишь на улицу в тонкой куртке, то рукав может отломиться, или воротник. Настоящий оймяконец на ногах носит унты из камуса, шкуры нижней части ноги северного оленя. Для одной пары унтов надо десять камусов, то есть мех с десяти ног оленя. Длина шубы обязательно должна доставать до унт. В противном случае можно отморозить колени и голень. На голове - меховая шапка из песца, норки или лисы, для тех, кто живет поскромнее. Без шарфа выходить на улицу вообще нельзя. При сильном морозе дышать на улице можно только через шарф. Таким образом, хоть какое-то количество теплого воздуха попадает в легкие. При низких температурах содержание кислорода в воздухе очень мало, поэтому у среднестатистического человека дыхание учащается вдвое. Если выдохнуть на морозе в тишине - то можно услышать шуршание, это замерзает выдыхаемый воздух. Оймяконские морозы не страшны простудами, но обморожение здесь получить легче легкого — от него тоже можно защититься только теплым шарфом.

Природа женщин не меняется ни в плюс двадцать, ни в минус шестьдесят. Даже по такой погоде в Оймяконе можно встреть женщину в чулках и короткой юбке, правда, сверху будет длинная-предлинная шуба, но суть дела не меняет. Достаточно объявить танцы - и красотки, со всех ближайших сел съедутся, чтобы себя показать и на других посмотреть. Есть еще женщины в якутских селениях.

Дети полюса холода

Так вышло, что своих детей у меня нет. Жена была, а вот детишек Бог не послал. Где-то я читал, что дети сами выбирают себе родителей, видно никто из них не захотел жить на полюсе холода. Разумные ребята, нечего и говорить. Как бы тяжело не приходилось в Оймяконе взрослым людям, детям тяжелее вдвойне. Когда я был совсем еще крохой, то перед тем, как вывести на улицу, меня одевали по половине часа, и все это очень напоминало таинственный ритуал. Сначала надевают теплое белье, затем - шерстяные штаны, а сверху - ватный комбинезон. На тело - байковая рубашка, сверху - теплый свитер. А потом еще, в довершение образа капусты - цигейковая шуба. На ногах - обычные носки, шерстяные носки и валенки. На голове - вязаная шапка, а сверху - цигейковая. На ладони - заячьи рукавицы. Ходить в таком рыцарском костюме не получалось абсолютно. Поэтому малых детей здесь не водят по улице, а возят в санках. Просто так класть ребенка в санки нельзя - на печке надо подогреть подстилку, постелить сначала ее, а сверху усадить ребенка. Снаружи у малыша остаются только глаза и брови, остальным частям тела не холодно.

Ты с севера, а что у вас там все моржи что-ли?

Ты певец что-ли? А ну-ка спой! Ты с севера? Можешь зимой без шапки ходить? Когда я только переехал в Новосибирск и рассказывал, что вырос на Оймяконе, все очень удивлялись. Считали, будто мы там можем босыми ходить по снегу в пятидесятиградусный мороз. Наоборот - чем севернее живет человек, тем он аккуратнее относится к теплу и, соответственно, теплее одевается.

До недавнего времени в Якутии никто не моржевал. Сейчас любителей тоже немного, но даже несчастные случаи их не отпугивают. Например, есть дурная традиция в России — в прорубь нырять на крещение. Удивительно, что православная церковь твердит, мол, не церковный этот обряд и вообще он вредный, а народ с каждым годом все больше и больше ныряет в проруби. До Якутии в середине двухтысячных тоже дошла эта мода на лжеправославие. Нескольким десяткам людей она стоила здоровья, а кому-то, наверное, и жизни. Представьте сами, за окошком минус пятьдесят пять градусов, температура воды - три градуса выше нуля. Раздеваешься - идешь сухой по снегу к воде - никаких проблем, окунаешься - вообще здорово, тепло, но стоит вылезти, как ноги моментально примерзнут ко льду. Я сам был свидетелем, как первые отчаянные смельчаки ныряли в прорубь. Отдирали мы потом их ото льда на силу. Русский человек — он горазд на дурное дело. Никто экспериментов с моржеванием на полюсе холода не окончил - стали нырять, но имея под рукой ведро с горячей водой. Человек вылезает из воды и перед ним льют горячую дорожку, чтобы он успел до машины добежать, обтереться и одеться в сухое. Еще один способ - нырять в обуви, обувь не пристывает ко льду. В нетрезвом состоянии нырять в прорубь категорически запрещается.

Вообще, если ты выпил, то лучше не выходить на улицу. Алкоголь ведь от мороза не спасает. Он, скорее враг, чем друг. Упасть, уснуть - не сложно. В лучшем случает - ампутируют замерзшие конечности. Хотя можно ли такой случай назвать лучшим? От алкоголя на севере очень много бед. Раньше в Оймяконе был сухой закон. Его никто не вводил, он просто был, и люди его соблюдали. Инстинкт самосохранения им подсказывал, что от греха подальше лучше даже поллитра в доме не держать. Хочешь выпить - выпивай чуть-чуть и дома. Сейчас же можно прочесть, то обо дном замерзшим до смерти, то — о другом. Водка на морозе вообще замерзает, как ртутные градусники, которые ниже сорока пяти градусов мороза не работают. В поселке жители пользуются спиртовыми градусниками, но скорее не для пользы, а так для хохмы. Понятно ведь и так, что за окошком холодно, а какая разница сколько - пятьдесят градусов или пятьдесят пять?

В Оймяконе самые обычные предметы и вещи приобретают очень необычные формы. Например, полицейские здесь никогда не носят дубинок - на морозе они твердеют и лопаются при ударе, как стекло. Рыба, извлеченная на морозе из воды, за пять минут становится стеклянной. Белье приходится тоже сушить очень аккуратно. За пару минут на морозе оно становится колом, а спустя два часа вещи уже необходимо заносить обратно. Если делать это неаккуратно, то наволочка или пододеяльник могут переломиться пополам.

Зиму на улице, из всех домашних животных способны переносить только собаки, лошади и, разумеется, северные олени. Коровы большую часть года проводят в теплом хлебу. На улицу их можно выпускать, только когда столбик термометра поднимется выше тридцати градусов мороза, но и то при такой температуре на вымя необходимо надевать специальный бюстгальтер, а то животное его отморозит. Холодильники большую часть года здесь никто не использует, храня мясо, рыбу и бруснику на веранде. Рубить мясо топором нельзя - иначе оно превратится в мелкую щепку, приходится его пилить. Местные жители повально страдают авитаминозом. С ним пытаются бороться с помощью лука, но он дает лишь маленькую толику витаминов.

Люди на полюсе холода выглядят гораздо старше своих лет, а больше пятидесяти пяти лет живут лишь единицы. Отдельно стоит сказать о похоронах в условиях нашего климата. Есть даже здесь поговорка - не дай бог тебе умереть зимой. Могилы копают целую неделю. Землю сначала прогревают печкой, потом ломами долбят почву сантиметров на двадцать, затем греют вновь и снова долбят и так пока глубина не достигнет двух метров. Труд страшный. Штатных землекопов в Оймяконе нет, рытье могилы ложится полностью на плечи родственников и друзей.

Оймякон сейчас

Сейчас на полюсе холода работа еще есть. Она здесь будет всегда, пока есть люди, но с каждым годом жителей становится все меньше. Кто-то умирает, кто-то уезжает на большую Землю. Раньше близ Оймякона работал большой животноводческий совхоз и ферма, где разводили чернобурку. Мех у нее был самый лучший. Наверное, не зря говорят, что чем крепче мороз, тем лучше мех. Сейчас и комплекс и ферму закрыли. Считанное число людей трудится в аэропорту, кое-кто работает на подстанции, до сих пор функционирует метеорологическая станция. С большой Земли люди на работу сюда не приезжают, кроме совсем отчаянных храбрецов, но таких за последние десять лет можно пересчитать по пальцам одной руки. Зарплаты по северным меркам не самые высокие, но когда я говорю в Новосибирске, что получал в Оймяконе 72 тысячи рублей - все мечтательно закатывают глаза. Они просто не знают, что шоколад там стоит семьсот рублей за плитку, да и все другие товары тоже очень дорогие.

Прочь от холода

После развода с женой и смерти родителей у меня началась настоящая депрессия. Хоть родители и жили далеко, но раз в год я стабильно выбирался к ним, смотрел на огромный Новосибирск и завидовал всем людям, живущим там. Никто из вас не понимает, как трудно влачить свое существование в условиях нечеловеческого холода. К тридцати пяти годам мой организм, наверное, имел биологический возраст пятидесятилетнего мужчины. Своих зубов вообще практически не осталось. В тридцать семь должно было исполниться пятнадцать лет, как я работал в Оймяконе, а это значит, мне была положена пенсия. После пенсии я не протрудился ни дня. Дождался, когда первый УАЗик пойдет на Якутск, собрал дорогие памяти вещи и уехал прочь. Попрощался с несколькими людьми, обошел в последний раз родной поселок и всё.

Далее была бумажная волокита с выпиской из Оймякона, перелет в Новосибирск, паспортный стол, юстиция и т.д. и т.п. От родителей в городе осталась двухкомнатная квартира на Серебрянниковской улице, так что я живу почти в центре. Проблем не знаю, каждый новый день для меня действительно новый. Компьютер у меня был давно, но только в Новосибирске я открыл для себя интернет. Первое время неловко чувствовал себя в супермаркете и в метро, смущали толпы людей на улицах. Живя на севере, ты огромное количество времени проводишь сам с собой или со своими близкими. Таким образом, даже самый общительный человек рискует стать интровертом. Мне до сих пор сложно завязать разговор с незнакомцем. Я хоть и в армии служил, и жил в Якутске, пока учился в техникуме - все равно к огромным людским массам не привык. И еще, здесь, на большой Земле, люди гораздо общительнее, чем там у нас, на Севере. Недавно я разыскал в одноклассниках всех своих приятелей, кто уехал из Оймякона раньше - никто не тоскует и не хочет вернуться назад.

Единственное, что иногда снится - это наша теплая печка. Где я, будучи совсем еще маленьким пацаненком, спал в длинные зимние ночи. Я спал на печи, а мама вставала очень рано и готовила в этой печи для нас еду. Сон этот настолько реален, что сразу после него я просыпаюсь и долго не могу понять, где нахожусь, а потом подхожу к окну и смотрю на большие красивые дома, иногда вижу, как люди идут по улице и не кутаются в шарф и понимаю, что нахожусь в совсем другом, теплом мире. Не раз слышал, что Новосибирск считают холодным городом. Это, смотря с чем его сравнивать.

Здесь шикарная инфраструктура. Можно уехать или улететь куда угодно. Тысячи северян, оказавшихся в условиях суровой природы не по своей воле, а потому что родились там, мечтают жить в Новосибирске или подобном большом и теплом городе, где вода бежит из под крана все время, а не замерзает на месяцы, где можно не бояться, что автомобиль заглохнет - и ты замерзнешь насмерть. Я, кстати, недавно купил себе машину - Рено Логан. Она заводилась у меня без автозапуска зимой, в тридцатиградусный мороз, когда соседские машины стояли колом. Мой новый приятель Шурик шутит, что мотор понимает, что я северянин и не может передо мной так опростоволосится, оттого и заводится, как часы.

Жизнь в сорок лет только начинается…

Я был так воспитан, что всегда считал, будто бы после сорока - уже начинается закат. Смотрю сейчас на сибиряков, они в сорок лет гуляют с молоденькими девушками, молодцевато выглядят и вообще стариками себя не считают. Пока мне это ново. Когда я спросил на новой работе у коллеги: «Как думаешь, сколько мне лет?». Она сразу же ответила: «Пятьдесят?». С одной стороны было смешно, а с другой неловко. Мне всего-то тридцать восемь, а это значит можно начинать новую жизнь и даже заводить детей. Пока, правда, на этой почве еще не все гладко.

Я работаю электриком на базе снабжения. Не самая романтичная профессия, женщинам подавай начальников или узких специалистов с большим окладом, у меня же нет ни положения, ни оклада, да еще и со здоровьем проблемы. Как начинается в городе какая-нибудь эпидемия - я сразу начинаю заболевать. Нет иммунитета к болячкам с большой Земли, зато за одну зиму, что здесь прожил, ни разу ничего себе не обмораживал. Сибирский слабенький мороз не оставляет на моей коже никаких следов. Что будет со мной, обыкновенным оймяконским мужиком дальше - неизвестно, но я уверен, что ничего плохого уже не случится. Прошлое - забыто, будущее - закрыто, настоящее - даровано.

Вместо послесловия

Надеюсь, что когда-нибудь власти отвлекутся от своего пиара, своих денег и своей грязи и обратят внимание на проблемы обычных людей. Нас ведь много. Наверное, мы не семи пядей во лбу, что не можем найти себе место под солнцем, но мы тоже люди и тоже достойны маленького, но счастья. Если где-то в отдаленном селе Якутии зимой начинает болеть ребенок и фельдшер разводит руками, то ничем малышу уже не поможешь. Дорог нет, сообщения нет, шансов нет. У нас в регионе добывают алмазы, мы приносим казне очень много денег, куда они все деваются? Зачем нужны вот такие вот маленькие поселки, где жить невозможно? Вот пусть Владимир Путин ни стерхов спасает или ныряет за амфорами, а приедет в Якутии и посмотрит, как там живут люди. Я не хочу казаться нытиком, но при таком отношении власти к русскому северу - мы скоро полностью потеряем контроль над этой территорией. Будет одна большая белая пустыня. Отдайте лучше Якутию японцам, хватит тешить свои империалистические амбиции. Не получается управлять - не надо, зачем мучить людей? Северяне никогда на свою жизнь не жалуются, только оказавшись здесь, в Новосибирске, я понял насколько плохо жить в Оймяконе.

P.S. К нам в Оймякон, на моей памяти, больше приезжало иностранцев (японцев, канадцев, американцев, норвежцев), чем русских. Русские толстосумы, прилетавшие на отдельных самолетах просто ради прикола смотрели на самое холодное место на Земле, а граждане других государств интересовались, как мы живем в таких жестких условиях. Говорят, что они даже пытались помочь, но из-за бюрократических проволочек ничего не вышло. По-моему, это о многом говорит…

Село Оймякон (якут. Өймөкөөн) находится в восточной части Якутии и является центром сельского поселения «Борогонский 1-й наслег». Наслегами в Якутии называют сёла или посёлки, которые представляют собой низшие административные единицы и являются частями улусов. В настоящее время в Якутии насчитывается 364 наслега. Чем же известен поселок Оймякон в Якутии? Он известен тем, что является так называемым «Полюсом холода» - самым холодным местом в России, с наиболее суровыми условиями для проживания. Тем не менее, Оймяконский улус никак нельзя назвать пустынным. Только в самом посёлке в 2010 году насчитывалось 462 жителя. Национальный состав - русские и якуты. Люди в Оймяконе весьма дружелюбные и уже привыкли к туристам, которые часто навещают это село.

Не каждый знает, где находится Оймякон на карте России. Село стоит на левом берегу реки Индигирка, в восточной части Республики Саха (Якутия). Это приполярные широты, немного южнее Северного полярного круга, если точнее - 63°27′00″ северной широты. Высота над уровнем моря составляет 745 м. В этой долине это имеет особое значение, так как высота расположения места понижает температуру на 4 градуса по отношению к теоретически наблюдаемой на уровне моря.

Ближе всего к Оймякону находится посёлок Хара-Тумул. Он расположен в том же улусе, а расстояние между населёнными пунктами всего 4 км по трассе или 3 км по прямой. Значительно дальше сёла Берег-Юрдя, Томтор, Ючюгей. Чтобы попасть в Ючюгей из Оймякона по дороге пришлось бы делать дугу через Томтор. Протяженность пути составит 100 км. По прямой - около 28 км. До Томтора по трассе 38 км, а по прямой 20 км. Оймякон находится в таком месте, где эти 38 км можно считать или непосредственной близостью, или очень большим расстоянием. Близко, потому что это всего лишь 1 ч. 48 м пути на автомобиле. Далеко, потому что если с машиной что-то случится, а помощь не подоспеет своевременно, то природные условия шутить не станут.

Самое холодное место в России

Три населённых центра Якутии борются за возможность называть себя самым холодным местом в России. Это Оймякон, Томтор и Верхоянск. Власти Якутии решили этот вопрос в пользу Верхоянска. В пользу Томтора говорит то, что в 2 км от него находится аэропорт, где обычно и замеряют температуру воздуха регулярно. Оймякон же вошёл в историю во многом из-за того, что так называется не только посёлок, но и весь улус, всё место.

Итак, климатические условия на Полюсе холода сложные, а определяются они несколькими факторами. Во-первых, поселок Оймякон расположен в долине, а она находится в небольшом котловане, низине, куда устремляется холодный воздух. Во-вторых, достаточно далеко до океана, поэтому климат Оймякона резко континентальный. В-третьих, высота над уровнем моря. В-четвёртых, близость к Полярному кругу. В результате абсолютный минимум декабря и января -65,4 °C, а февраля -64,6 °C. Средняя температура в Оймяконе в эти месяцы составляет -42 °C до -50 °C. Лето же, напротив, может быть очень жарким. Услышав фразу «оймяконский загар» не следует спешить улыбаться. Жара на Полюсе холода держится не долго, но в июле температура может доходить до +34,6 °C. Средняя же температура июля от +14 до +22 °C.

По неофициальным данным, рекорд температуры в Оймяконе был зафиксирован в 1938 году и составил -77,8 °С. Можно было бы сказать, что это самая низкая температура в Оймяконе, но никто не знает, а вдруг было и меньше. Дело в том, что в посёлке очень мало термометров, способных отразить мороз ниже -60 °С. Примерно такие отметки (ниже -70 °С) обозначены на двух памятниках температуре. Один стоит в центре посёлка, а над ним находятся большие буквы — «“Полюс холода” Оймякон».

В переводе с якутского слово «оймякон» означает «незамерзающие воды». Они на самом деле находятся на краю посёлка. Местные жители водят туда поить домашний скот. В любой мороз температура воды термального источника не падает ниже + 30 °C.

Как добраться до Оймякона

Протяженность трассы от до Оймякона составляет примерно 928 км. Время в пути - около 22 часов.

Участок трассы в непосредственной близости от Полюса холода называют «Дорога костей». Это связано не столько с опасностью пути в наше время, сколько с этапами заключённых, которые шли по этой дороге пешком в сталинские времена, но доходили до лагерей далеко не все. Есть и продолжает работу аэропорт в Оймяконе, но сообщение по воздуху не является регулярным.
Расстояние от Москвы до Оймякона составляет примерно 9200 км по автомобильной дороге. Время в пути займет 130 часов.

Несмотря на большое расстояние, туристы очень часто посещают это место. Приезжают сюда даже из другин стран.

Жизнь в Оймяконе

История Полюса холода Оймякона уходит корнями в глубокое прошлое. Период возникновения в этой долине стойбища указать невозможно. Когда-то тут останавливались якуты-оленеводы, которые раньше вели кочевой образ жизни. Советская власть крайне отрицательно смотрела на кочевников, поскольку их крайне трудно контролировать. По этой причине их силой заставили превратить стоянку в постоянный посёлок и отказаться от кочевого оленеводства. Позже в развитие внес свою лепту «архипелаг ГУЛАГ». В устье Индигирки и далее по району расположились десятки лагерей. Многие заключённые, сразу после освобождения, не могли покинуть место и оставались в поселениях. Сюда же отправляли ссыльных. К примеру, последние два года ссылки отбывал в Томторе писатель Варлам Шаламов. В посёлке Оймякон, при средней школе, даже открыт краеведческий литературно-исторический музей, который посвящен отнюдь не якутской культуре, а писателям, поэтам, деятелям искусства, культуры и учёным, которые отбывали в этих краях срок заключения или направлялись в ссылку. Там же установлен и и памятник жертвам сталинских репрессий «Колокол памяти».

Если путешественник всё же прилетит на самолёте, то увидит странное ветхое деревянное строение с двумя заколоченными окнами. Над дверью щит с надписью «Аэропорт Оймякон». Ниже надписи выломанные двери, а внутри помещения никакой мебели. Это зал ожидания. Не нужно пытаться установить длину ВПП. У неё нет длины, или она равна ширине большого заброшенного поля, которое и принимает самолёты. Самой распространённой моделью является Ан-2. Реже - Ан-24. Дело в том, что когда-то, ещё в годы Великой отечественной войны, здесь была военная авиабаза, которую построили заключенные, а обслуживали гражданские. Ровный и относительно надёжный участок сохранился и в наше время. Рейсы существуют только между городом Якутском и центром улуса, посёлком Усть-Нера.

Жизнь в Оймяконе достаточно трудна, а многое идёт в сторону упадка, но не развития. мороз на Полюсе холода накладывает свой отпечаток на всё. Население Оймякона никогда не удивлялось тому, что заведённый днём двигатель автомобиля не глушится всю ночь, потому что на утро запланирована поездка, но с утра его его можно и не завести. В посёлке есть школа, а дети освобождаются от занятий только при температуре ниже − 60 °С.

Общественный транспорт в посёлке Оймякон отсутствует, поэтому до школы родители отвозят учеников на санках или санях. Делается это в основном из-за того, что их приходятся кутать так, что они теряют способность передвигаться самостоятельно. На занятиях школьники сидят в верхней одежде и постоянно отогревают дыханием пасту в ручках. Место, где находится Оймякон создаёт сложности во всём. Его давно уже покинули все те, кто не готов всю жизнь бороться с природными условиями Полюса холода. Впрочем, борьба ведётся даже за возможность захоронения. Выкопать могилу тут совсем не просто. Приходится долго отогревать землю, потом снимать один слой, а потом снова отогревать кострами.

Один магазин посёлка по дизайну не очень отличается от аэропорта. Такое же ветхое строение, но только окна и двери находятся в целости. Жителям Оймякона он во много раз нужнее, поскольку это практически единственный способ приобрести ряд продуктов питания, сигареты, спиртное. Основное занятие местных жителей - скотоводство, оленеводство, охота и рыбалка. Скот водят практически все жители Полюса холода, и рыбу тоже ловят, но вот хлеб или табак, водку больше найти не где.

К слову, спиртное в зимнее время в Оймяконе пить можно только в том случае, если есть полная уверенность в том, что никуда идти не придётся. Лучше делать это в доме с печкой, потому что перебои в отоплении случаются постоянно. Мороз ниже -60 °С полностью отрицает согревание спиртным. Пьяный человек становится беспомощным и в любой момент может потерять сознание. Это случается даже, если выпить совсем немного. Падение на снег в таком случае чревато обморожением и летальным исходом. Здесь ведь все-таки Полюс холода.

Фотографии села Оймякон

Ниже представлены уникальные фотографии «Полюса холода» — села Оймякон.

Первое, что приходит в голову человеку, который хоть немного знает об Оймяконе это страшный холод, стоящий здесь почти круглый год и не зря город получил свое звание как неофициальный Полюс холода. Официально зарегистрированная минимальная температура -69,6 градусов, но существуют и другие, не официальные данные. Так например в 1938 году температура составляла -77,8 градусов, однако в официальные хроники эти значения не попали. Но и зима 38-го была не самой холодной и в 1916 году температура опустилась до отметки в -82 градуса, что всего на 7 градусов ниже официального рекорда, который был зафиксирован на станции восток, находящейся в Антарктиде. Но если учесть тот факт, что станция находится на высоте в 3,5 км выше уровня моря, то самым холодным местом остается Оймякон. Есть у этого поселка и свой конкурент в Якутии – Верхоянск, которому официально и принадлежит статус полюс холода, однако в Верхоянске официально зарегистрированная температура -69,8 и неофициальных данных о более низких температурах нет.

Интересна и среднегодовая температура в поселке. С середины ноября по середину марта погода здесь редко превышает значение в -40 градусов и пятидесятиградусные морозы это нормальное явление для Оймякона. А если учесть и тот факт, что в эти месяцы приходит полярная зима и немного светло становиться лишь в обед, то место это кажется как будто с другой планеты. Летом температура держится в районе 10-15 градусов, но и тут есть свои рекорды и в 2010 температура поднялась до 35 градусов тепла, и круглые сутки светило солнце, ведь на дворе было полярное лето.

Вы ни за что ни угадаете как переводится с Эвенкийского Оймякон, а переводится очень просто – Незамерзающая вода. Да, именно здесь, при холодах в -50, есть речки и озера, где бурлит вода и у этого есть просто объяснение: грунт в этих краях промерзает на глубину до полутора километров, и когда начинают замерзать подземные озера и грунтовые воды, то они естественно увеличиваются в объеме и буквально выталкивают незамерзшую воду на поверхность.

Несмотря на то, что температура здесь крайне низкая, люди впервые поселились здесь именно потому, что нашли здесь пропитание для скота. Пасут здесь отнюдь не оленей, а небольших тундровых лошадок, которые и зимой прекрасно находят себе пропитание, откапывая траву из под снега. Оймяконье находится в большой долине в окружение гор, высота которых достегает 2км и представляет собой тундростепь и именно благодаря этому здесь сформировался такой климат, благодаря которому лошади находят себе пропитание. Так же благодаря окружающим горам здесь всегда сухая и солнечная погода.

Вы знали что Якутия еще в Советские годы занимала 4-ое число по стране по среднему числу долгожителей? А ведь это не выдумка и легендой должно быть не только Кавказское долголетие, но и Северное, Якутское. Столетним юбилеем раньше здесь мало кого можно было удивить, но исследований в этой области ученые не проводили, и однозначно сказать, что именно благодаря холоду многие люди живут тут очень долго нельзя. А живут здесь люди в идеальной экологии: чистый воздух, кристально чистая вода, вирусы и бактерии в таком холоде просто не выживают, да и питаются местные исключительно экологическими продуктами, а уж про вредные привычки и вовсе стоит забыть. Но есть и недостатки в виде отсутствия многих витаминов и минералов в местной пищи. Однако несмотря на долгожительство, люди здесь выглядят старее, чем есть на самом деле, виной тому не только холода, но и сухой и суровый климат, а так же недостаток солнца.

Жизнь в Оймяконе это настоящее испытание круглый год и жизнь здесь не такая как на большой земле. Самое главное и системообразующее в городе это Электричество, ведь если его не станет хотя бы на неделю, то вся инфраструктура в поселке просто замерзнет и ее придется менять. Например трубы, по которым к зданиям идет вода согреваются с помощью специальных кабелей, проложенных вдоль трубы и защищены теплоудерживающим кожухом. Если вдруг по каким то причинам электричества долго не будет, то трубы замерзнут и после подачи воды просто полопаются без предварительного прогрева, а починать их можно будет только летом.

Отдельная история это машины, которые здесь не глушат всю зиму, ведь если заглушить ее хотя бы на 2 часа, то завести можно будет в лучшем случае в марте. Так же и колеса в случае простоя больше 4 часов, даже с включенным двигателем, просто превращаются в камни, причем овальной формы. На таких колесах нельзя затормозить, а если ехать быстро, то они просто рассыпятся. Об иномарках здесь зимой вообще и речи не идет и выживают здесь исключительно наши машины. Когда температура приближается к -50 градусом, то никакое отопление не справляется и реально прогревать лишь небольшие помещения, а к примеру школьники сидят на уроках в пальто, и это в порядке вещей.

Знаете, почему сибиряки не мерзнут в лютые морозы? Нет, не потому что сибиряки и привыкли к холодам, а потому что тепло одеваются. И вправду, к одежде здесь относятся несколько по-другому, чем на большой земле. Главное не красота, а насколько он греет в -55 градусов. Местные прячут от мороза все, что только можно, при этом желательно оставлять неприкрытыми лишь глаза. Те, кто постарше уже привыкли, а вот одевание детей это целое таинство, да и прогулка – катание на санках, ведь разодетый карапуз просто не может передвигать от количества одежды на нем.

Несмотря на всю кажущуюся романтику Оймякона, жизнь здесь страшно тяжела и большинство людей выглядят гораздо старше, чем есть на самом деле и на пенсию выходят после 15 лет работы, т.е. если учесть тот факт, что с высшим образованием здесь работать практически негде, то к 40 годам, а то и к 35 местные уже выходят не пенсию.

В настоящее время Оймякон это небольшой поселок с населением чуть больше 500 человек. Несмотря на свою удаленность, жизнь в городе есть, да и как еще может быть в городе, где добывают золото. Лучшие времена конечно же позади и остались где-то в СССР, а люди потихоньку разъезжаются кто куда, ведь жить в таких условиях ох как не просто. Это только в России можно добывать золото и при этом жить очень тяжело.

Хотя деньги конечно тут есть и средняя зарплата не маленькая, выше чем даже в среднем по Москве, вот только цены в 5-10 раз выше, чем в других регионах. А во времена СССР была здесь например лучшая ферма по разведению чернобурки, с самым теплым мехом в мире, ведь росли зверьки в страшных морозах. Были тут и обычные фермы с коровами и курами, и другие предприятия, исследовательские станции, а сейчас почти ничего нет, осталось лишь добыча золота да ферма для нужд жителей.

Как добраться

Несмотря на свое расположение, сюда проводятся регулярные экскурсии и туры и попасть в этот край можно только так. Самому лучше не рисковать, слишком это опасно, разве только летом можно попробовать поехать своим ходом. Поездку на Оймякон зимой можно легко сравнить с полетом на Марс.

Уважаемые читатели!

Перед прочтением текста от имени администрации сайта хотелось бы сказать несколько слов о данном материале. К нам обратился настоящий герой этого рассказа — Олег Сухомесов, живший в экстремальных условиях русского севера, и по мотивам рассказа которого, как выяснилось позже, был подготовлен данный очерк. Интервью Олега Сухомесова корреспонденту «Московского комсомольца» из первых уст можно почитать по этой .

Поскольку наш ресурс является свободным, отследить имеет ли автор материала настоящий опыт проживания в Оймяконе достоверно мы не может. Николай Фатеев, к сожалению, больше не отвечает на наши вопросы.

Оставляем этот материал на сайте, так как он получил достаточное количество положительных отзывов читателей и все имеет достаточную информационную ценность. Комментарии к статье отключены в связи с отсутствием «виновника торжества».

О себе…

Здравствуйте! Меня зовут Николай, мне 38 лет и я хочу рассказать вам свою историю. Так уж вышло, что родила меня мать на полюсе холода. Наверное, дорогие читатели, вы достаточно осведомлены, чтобы знать о том, что полюс холода не совпадает ни с северным полюсом, ни с южным полюсом, а находится в , в поселке Оймякон. На самом деле жители соседнего Верхоянска яро спорят о том, что у них холоднее, но документально доказано, в Оймяконе холоднее, даже если это не так, то все всё равно верят.

Родители мои, будучи наивными студентами, приехали сюда в конце 60-х из Новосибирска, по распределению после института. Не знаю, что ими двигало, эту тему в семье никогда не поднимали, но так уж случилось, что мы с сестрой родились здесь. Светлана после школы уехала учиться во Владивосток, вышла там замуж и осталась у теплого Японского моря на всю жизнь (для нас Владивосток – очень теплый город). Я же выучился на электрика в Якутске и вернулся в родное село. От Якутска до Оймякона примерно тысяча километров. Автобусного сообщения круглый год нет. Летом на общественном транспорте еще добраться можно, а зимой приходится брать уазик «буханку» и ехать на нем по заснеженной пустыне. Дорога занимает в среднем тридцать часов, так что только состоятельный человек может позволить себе выехать или приехать в Оймякон зимой. Не зима здесь только со второй половины мая по первую половину сентября. Все остальное время – холод собачий.

Смешно читать новости или смотреть сюжеты по телевидению, где рассказывают, как Москва замерзла в двадцать градусов мороза, у нас дети перестают в школу ходить, только когда столбик на термометре опускается ниже шестидесяти градусов. Двадцать градусов со знаком минус – сказочная теплынь, минус тридцать – легкая прохлада. В январе в Оймяконе средняя температура – 55 градусов ниже нуля, в феврале еще холоднее, под шестьдесят. Люди стойко переносят такие погодные подарки. Даже летом периодически бывает отрицательная температура, ни о каком загаре в таком климате говорить не приходится, надо только выжить.

Родители мои работали на метеостанции. По идее, на пенсию можно было уже уйти после пятнадцати трудовых лет, но они проработали двадцать два года – а потом уехали на большую землю, где в течение нескольких лет тяжело болели. В Оймяконе из-за высокой температуры окружающей среды совсем нет вирусов, они просто умирают здесь. На материке любая простуда, любой грипп, может оказаться фатальным для северянина. Теперь вслед за Родителями на юг, в Новосибирск, уехал я. Пока здесь живу всего год, но обо всем по порядку. Начнем с того, что же за поселок такой Оймякон.

Поселок Оймякон

Кому нужен Оймякон – непонятно. Власти давно перестали обращать внимание на проблемы бедных северян. До переезда в я работал электриком в Аэропорту. Электрик – громко сказано. На полюсе холода он выглядит, как старое здание, похожее на сарай, с выбитыми стеклами, вырванными дверьми и мебелью, собранной по соседям, которые бросили свои дома. Никто аэропорт не финансирует, поэтому весь его персонал – диспетчер, осмотрщик взлетно-посадочной полосы, электрик выживают, как могут. Зарплату нам платили, но денег на ремонт и прочие нужды не давали вовсе. После того, как я уволился, осмотрщик стал совмещать свою работу с работой электрика. Хитрого в моем труде ничего не было – надо было просто организовывать подсветку взлетно-посадочной полосы. На морозе лампочки взрывались, даже находясь под колпаком. Есть, конечно, специальные светильники, которым не страшен мороз, но на них никто нам денег не выделял. Можно, конечно, в темное время суток не летать, но зимой у нас светло только четыре часа, из которых два часа – сумерки. Хочешь-не хочешь, а свет на полосе включать надо. Если ничего не изменится, то скоро из аэропорта уволится и диспетчер, тогда осмотрщику, наверное, придется совмещать три должности.

Рядом с аэропортом находится загон для коров и детский сад. Сейчас он работает только наполовину, дети в Оймяконе еще есть. Чуть поодаль – огромное поле, которое ровным не сможет назвать даже очень пьяный человек, это наша взлетно-посадочная полоса.

Аэропорт был организован еще во времена Великой Отечественной Войны. Здесь была авиационная база тихоокеанского флота, которая совершала налеты на Японию. После окончания ВОВ аэропорт стали эксплуатировать в мирных целях, для гражданских лиц. Сюда летали только две модели самолетов – Ан-2 и Ан-24. Полеты запрещены при температуре минус шесть градусов по Цельсию и ниже. В советское время самолеты летали круглый год, потом, при перестройке, полеты прекратили, что чуть не убило поселок, но через несколько лет возобновили вновь. Правда теперь сообщение с Якутском есть только летом. Раньше был еще рейс в поселок Усть-Неру, но за ненадобностью его сейчас прикрыли. Зимой добраться до большого города можно только на УАЗе.

При наших морозах автомобиль не глушат. У дальнобойщиков в Якутии моторы работают вообще месяцами без выключения. За два часа простоя все так замерзнет – что потом придется ждать лета, чтобы завестись. На большой земле машины отогревают в теплых боксах, в автомойках. У нас в Оймяконе ничего такого нет. Да и вообще, во всей Якутии, наверное, только в Якутске можно встретить теплые боксы. Если оставить машину с включенным двигателем на четыре часа, то она тоже замерзнет, колеса превратятся в камни. Конечно, двигаться на таком автомобиле можно, но очень аккуратно и медленно. Представьте себе, ехать на колесах, которые напоминают форму яйца – это удобно? А нам каждую зиму приходилось так ездить. Катишься себе потихоньку и думаешь: «Да будь он проклят этот север, уеду в Сочи, куплю дом». А потом не уезжаешь никуда. И не потому, что так любишь этот Оймякон и эти морозы, просто опять все закручивается, начинается вертеться и уже не до этого. Тут выживать надо.

Не редки случаи, когда зимой лопаются колеса. Железные рамы автомобилей регулярно трескаются, пластиковые бамперы – рассыпаются от мороза в пыль. Самое жестокое, что может произойти с автолюбителем – если в его машине сломается печка. Разумеется, тут все проклеивают и двери, и форточки, но холод все равно поступает в машину, да и сама она остывает из-за внешнего воздуха. Если печка накрылось – одевай на себя все, что найдешь и как хочешь, тяни до ближайшего поселка. Правда они у нас не так, как в Центральной части России, и двести, и триста километров можно проехать, пока кого-нибудь найдешь, а можно и все пятьсот.

Люди на большой Земле боятся, что доллар вырастет, рубль упадет, тарифы поднимут и т.д. и т.п. в Оймяконе же главный страх – проблемы с энергией. В условиях такого мороза к обычным житейским радостям начинаешь относиться особо трепетно. Весь поселок отапливается от дизельной электрической станции. Ни о какой котельной в такой мороз говорить не приходится, слишком большие потери будут. ДЭС наша, на моем веку, несколько раз выходила из строя в самый трескучий холод. Причем, на моей памяти, никогда никто капитального ремонта электростанции не делал. Благо из Якутска оперативно реагировали на поломку и высылали бригаду рабочих. Все же мужское население, в это время, пыталась не дать замерзнуть водопроводу, который бы прорвало потом, после починки электростанции. Все, кто мог, брал в руки паяльную лампу и согревал трубы.

В каждом доме здесь стоит свой тэн, поскольку передавать горячую воду при шестидесятиградусном морозе чревато – в лучшем случае она просто остынет. Но чтобы до человека дошла хотя бы холодная, приходится обогревать электричеством трубы. Для этого на них кладутся специальные греющие кабели, а сверху кожух. Если электростанция перестает работать, то трубы перестают обогреваться, а кожух способен держать тепло только определенное время – потом его становится не хватать. Приходится сдирать кожух и греть трубу паяльной лампой. Если трубу прорвет – до лета заменить ее нереально. Представляете оставить больницу, школу или детский сад без воды?

Да, на полюсе холода есть и больница, и школа, и магазин. Работа находится не только для суровых мужчин, но и для хрупких женщин. Даже дети в Оймяконе не такие, как на большой Земле. Она с малолетства готовы к морозам и суровой якутской погоде. Когда за окном совсем холодно – никакое отопление не помогает. Школьники сидят на уроках в пальто (пальто специально хранится в школе, потому что таскать его с собой туда-сюда не резон) и согревают гелевые ручки, которые, по идее, не замерзают на морозе.

К одежде отношение в Оймяконе совсем не такое, как на большой Земле. Красиво-некрасиво – не важно. Главное, чтобы тепло было. Если на пару минут выскочишь на улицу в тонкой куртке, то рукав может отломиться, или воротник. Настоящий оймяконец на ногах носит унты из камуса, шкуры нижней части ноги северного оленя. Для одной пары унтов надо десять камусов, то есть мех с десяти ног оленя. Длина шубы обязательно должна доставать до унт. В противном случае можно отморозить колени и голень. На голове – меховая шапка из песца, норки или лисы, для тех, кто живет поскромнее. Без шарфа выходить на улицу вообще нельзя. При сильном морозе дышать на улице можно только через шарф. Таким образом, хоть какое-то количество теплого воздуха попадает в легкие. При низких температурах содержание кислорода в воздухе очень мало, поэтому у среднестатистического человека дыхание учащается вдвое. Если выдохнуть на морозе в тишине – то можно услышать шуршание, это замерзает выдыхаемый воздух. Оймяконские морозы не страшны простудами, но обморожение здесь получить легче легкого — от него тоже можно защититься только теплым шарфом.

Природа женщин не меняется ни в плюс двадцать, ни в минус шестьдесят. Даже по такой погоде в Оймяконе можно встреть женщину в чулках и короткой юбке, правда, сверху будет длинная-предлинная шуба, но суть дела не меняет. Достаточно объявить танцы – и красотки, со всех ближайших сел съедутся, чтобы себя показать и на других посмотреть. Есть еще женщины в якутских селениях.

Дети полюса холода

Так вышло, что своих детей у меня нет. Жена была, а вот детишек Бог не послал. Где-то я читал, что дети сами выбирают себе родителей, видно никто из них не захотел жить на полюсе холода. Разумные ребята, нечего и говорить. Как бы тяжело не приходилось в Оймяконе взрослым людям, детям тяжелее вдвойне. Когда я был совсем еще крохой, то перед тем, как вывести на улицу, меня одевали по половине часа, и все это очень напоминало таинственный ритуал. Сначала надевают теплое белье, затем – шерстяные штаны, а сверху – ватный комбинезон. На тело – байковая рубашка, сверху – теплый свитер. А потом еще, в довершение образа капусты – цигейковая шуба. На ногах – обычные носки, шерстяные носки и валенки. На голове – вязаная шапка, а сверху – цигейковая. На ладони – заячьи рукавицы. Ходить в таком рыцарском костюме не получалось абсолютно. Поэтому малых детей здесь не водят по улице, а возят в санках. Просто так класть ребенка в санки нельзя – на печке надо подогреть подстилку, постелить сначала ее, а сверху усадить ребенка. Снаружи у малыша остаются только глаза и брови, остальным частям тела не холодно.

Ты с севера, а что у вас там все моржи что-ли?

Ты певец что-ли? А ну-ка спой! Ты с севера? Можешь зимой без шапки ходить? Когда я только переехал в Новосибирск и рассказывал, что вырос на Оймяконе, все очень удивлялись. Считали, будто мы там можем босыми ходить по снегу в пятидесятиградусный мороз. Наоборот – чем севернее живет человек, тем он аккуратнее относится к теплу и, соответственно, теплее одевается.

До недавнего времени в Якутии никто не моржевал. Сейчас любителей тоже немного, но даже несчастные случаи их не отпугивают. Например, есть дурная традиция в России — в прорубь нырять на крещение. Удивительно, что православная церковь твердит, мол, не церковный этот обряд и вообще он вредный, а народ с каждым годом все больше и больше ныряет в проруби. До Якутии в середине двухтысячных тоже дошла эта мода на лжеправославие. Нескольким десяткам людей она стоила здоровья, а кому-то, наверное, и жизни. Представьте сами, за окошком минус пятьдесят пять градусов, температура воды – три градуса выше нуля. Раздеваешься – идешь сухой по снегу к воде – никаких проблем, окунаешься – вообще здорово, тепло, но стоит вылезти, как ноги моментально примерзнут ко льду. Я сам был свидетелем, как первые отчаянные смельчаки ныряли в прорубь. Отдирали мы потом их ото льда на силу. Русский человек — он горазд на дурное дело. Никто экспериментов с моржеванием на полюсе холода не окончил – стали нырять, но имея под рукой ведро с горячей водой. Человек вылезает из воды и перед ним льют горячую дорожку, чтобы он успел до машины добежать, обтереться и одеться в сухое. Еще один способ – нырять в обуви, обувь не пристывает ко льду. В нетрезвом состоянии нырять в прорубь категорически запрещается.

Вообще, если ты выпил, то лучше не выходить на улицу. Алкоголь ведь от мороза не спасает. Он, скорее враг, чем друг. Упасть, уснуть – не сложно. В лучшем случает – ампутируют замерзшие конечности. Хотя можно ли такой случай назвать лучшим? От алкоголя на севере очень много бед. Раньше в Оймяконе был сухой закон. Его никто не вводил, он просто был, и люди его соблюдали. Инстинкт самосохранения им подсказывал, что от греха подальше лучше даже поллитра в доме не держать. Хочешь выпить – выпивай чуть-чуть и дома. Сейчас же можно прочесть, то обо дном замерзшим до смерти, то — о другом. Водка на морозе вообще замерзает, как ртутные градусники, которые ниже сорока пяти градусов мороза не работают. В поселке жители пользуются спиртовыми градусниками, но скорее не для пользы, а так для хохмы. Понятно ведь и так, что за окошком холодно, а какая разница сколько – пятьдесят градусов или пятьдесят пять?

В Оймяконе самые обычные предметы и вещи приобретают очень необычные формы. Например, полицейские здесь никогда не носят дубинок – на морозе они твердеют и лопаются при ударе, как стекло. Рыба, извлеченная на морозе из воды, за пять минут становится стеклянной. Белье приходится тоже сушить очень аккуратно. За пару минут на морозе оно становится колом, а спустя два часа вещи уже необходимо заносить обратно. Если делать это неаккуратно, то наволочка или пододеяльник могут переломиться пополам.

Зиму на улице, из всех домашних животных способны переносить только собаки, лошади и, разумеется, северные олени. Коровы большую часть года проводят в теплом хлебу. На улицу их можно выпускать, только когда столбик термометра поднимется выше тридцати градусов мороза, но и то при такой температуре на вымя необходимо надевать специальный бюстгальтер, а то животное его отморозит. Холодильники большую часть года здесь никто не использует, храня мясо, рыбу и бруснику на веранде. Рубить мясо топором нельзя – иначе оно превратится в мелкую щепку, приходится его пилить. Местные жители повально страдают авитаминозом. С ним пытаются бороться с помощью лука, но он дает лишь маленькую толику витаминов.

Люди на полюсе холода выглядят гораздо старше своих лет, а больше пятидесяти пяти лет живут лишь единицы. Отдельно стоит сказать о похоронах в условиях нашего климата. Есть даже здесь поговорка – не дай бог тебе умереть зимой. Могилы копают целую неделю. Землю сначала прогревают печкой, потом ломами долбят почву сантиметров на двадцать, затем греют вновь и снова долбят и так пока глубина не достигнет двух метров. Труд страшный. Штатных землекопов в Оймяконе нет, рытье могилы ложится полностью на плечи родственников и друзей.

Оймякон сейчас

Сейчас на полюсе холода работа еще есть. Она здесь будет всегда, пока есть люди, но с каждым годом жителей становится все меньше. Кто-то умирает, кто-то уезжает на большую Землю. Раньше близ Оймякона работал большой животноводческий совхоз и ферма, где разводили чернобурку. Мех у нее был самый лучший. Наверное, не зря говорят, что чем крепче мороз, тем лучше мех. Сейчас и комплекс и ферму закрыли. Считанное число людей трудится в аэропорту, кое-кто работает на подстанции, до сих пор функционирует метеорологическая станция. С большой Земли люди на работу сюда не приезжают, кроме совсем отчаянных храбрецов, но таких за последние десять лет можно пересчитать по пальцам одной руки. Зарплаты по северным меркам не самые высокие, но когда я говорю в Новосибирске, что получал в Оймяконе 72 тысячи рублей – все мечтательно закатывают глаза. Они просто не знают, что шоколад там стоит семьсот рублей за плитку, да и все другие товары тоже очень дорогие.

Прочь от холода

Далее была бумажная волокита с выпиской из Оймякона, перелет в Новосибирск, паспортный стол, юстиция и т.д. и т.п. От родителей в городе осталась двухкомнатная квартира на Серебрянниковской улице, так что я живу почти в центре. Проблем не знаю, каждый новый день для меня действительно новый. Компьютер у меня был давно, но только в Новосибирске я открыл для себя интернет. Первое время неловко чувствовал себя в супермаркете и в метро, смущали толпы людей на улицах. Живя на севере, ты огромное количество времени проводишь сам с собой или со своими близкими. Таким образом, даже самый общительный человек рискует стать интровертом. Мне до сих пор сложно завязать разговор с незнакомцем. Я хоть и в армии служил, и жил в Якутске, пока учился в техникуме – все равно к огромным людским массам не привык. И еще, здесь, на большой Земле, люди гораздо общительнее, чем там у нас, на Севере. Недавно я разыскал в одноклассниках всех своих приятелей, кто уехал из Оймякона раньше – никто не тоскует и не хочет вернуться назад.

Единственное, что иногда снится – это наша теплая печка. Где я, будучи совсем еще маленьким пацаненком, спал в длинные зимние ночи. Я спал на печи, а мама вставала очень рано и готовила в этой печи для нас еду. Сон этот настолько реален, что сразу после него я просыпаюсь и долго не могу понять, где нахожусь, а потом подхожу к окну и смотрю на большие красивые дома, иногда вижу, как люди идут по улице и не кутаются в шарф и понимаю, что нахожусь в совсем другом, теплом мире. Не раз слышал, что Новосибирск считают холодным городом. Это, смотря с чем его сравнивать.

Здесь шикарная инфраструктура. Можно уехать или улететь куда угодно. Тысячи северян, оказавшихся в условиях суровой природы не по своей воле, а потому что родились там, мечтают жить в Новосибирске или подобном большом и теплом городе, где вода бежит из под крана все время, а не замерзает на месяцы, где можно не бояться, что автомобиль заглохнет – и ты замерзнешь насмерть. Я, кстати, недавно купил себе машину – Рено Логан. Она заводилась у меня без автозапуска зимой, в тридцатиградусный мороз, когда соседские машины стояли колом. Мой новый приятель Шурик шутит, что мотор понимает, что я северянин и не может передо мной так опростоволосится, оттого и заводится, как часы.

Жизнь в сорок лет только начинается…

Я был так воспитан, что всегда считал, будто бы после сорока – уже начинается закат. Смотрю сейчас на сибиряков, они в сорок лет гуляют с молоденькими девушками, молодцевато выглядят и вообще стариками себя не считают. Пока мне это ново. Когда я спросил на новой работе у коллеги: «Как думаешь, сколько мне лет?». Она сразу же ответила: «Пятьдесят?». С одной стороны было смешно, а с другой неловко. Мне всего-то тридцать восемь, а это значит можно начинать новую жизнь и даже заводить детей. Пока, правда, на этой почве еще не все гладко.

Я работаю электриком на базе снабжения. Не самая романтичная профессия, женщинам подавай начальников или узких специалистов с большим окладом, у меня же нет ни положения, ни оклада, да еще и со здоровьем проблемы. Как начинается в городе какая-нибудь эпидемия – я сразу начинаю заболевать. Нет иммунитета к болячкам с большой Земли, зато за одну зиму, что здесь прожил, ни разу ничего себе не обмораживал. Сибирский слабенький мороз не оставляет на моей коже никаких следов. Что будет со мной, обыкновенным оймяконским мужиком дальше – неизвестно, но я уверен, что ничего плохого уже не случится. Прошлое – забыто, будущее – закрыто, настоящее – даровано.

Вместо послесловия

Надеюсь, что когда-нибудь власти отвлекутся от своего пиара, своих денег и своей грязи и обратят внимание на проблемы обычных людей. Нас ведь много. Наверное, мы не семи пядей во лбу, что не можем найти себе место под солнцем, но мы тоже люди и тоже достойны маленького, но счастья. Если где-то в отдаленном селе Якутии зимой начинает болеть ребенок и фельдшер разводит руками, то ничем малышу уже не поможешь. Дорог нет, сообщения нет, шансов нет. У нас в регионе добывают алмазы, мы приносим казне очень много денег, куда они все деваются? Зачем нужны вот такие вот маленькие поселки, где жить невозможно? Вот пусть Владимир Путин ни стерхов спасает или ныряет за амфорами, а приедет в Якутии и посмотрит, как там живут люди. Я не хочу казаться нытиком, но при таком отношении власти к русскому северу – мы скоро полностью потеряем контроль над этой территорией. Будет одна большая белая пустыня. Отдайте лучше Якутию японцам, хватит тешить свои империалистические амбиции. Не получается управлять – не надо, зачем мучить людей? Северяне никогда на свою жизнь не жалуются, только оказавшись здесь, в Новосибирске, я понял насколько плохо жить в Оймяконе.

Что нам Северный Полюс, когда у нас есть свой. Думаете сибирские морозы это минус 20 … минус 30. Жители Оймякона будут долго смеяться над вами. Для них это «слегка прохладно». «Холодно» для местных жителей начинается от минус 50, и то, это не повод сидеть дома.

Оймякон признан самым холодным местом северного полушария. Его так и зовут «Полюс Холода». Хотя официально полюсом холода именуют Верхоянск, что в 650 километрах северо-западнее. Разница среднегодовой температуры в этих населенных пунктах обычно не более 3 градусов. Но в данном случае мы все же будем считать полюсом холода именно Оймякон (ученые кстати до сих пор спорят кому из двух претендентов отдать пальму первенства).
По большому счету Оймяконом принято называть не только сам поселок, но и его обширные окрестности. Центром же района Оймякон считается село Томтор.

Оймякон на карте

Географические координаты 63.459807, 142.781696
Расстояние от столицы России Москвы около 5300 км
Расстояние до ближайшего аэропорта Якутска примерно 680 км (правда, есть местный аэродром в Оймяконе, но до звания аэропорт он немного не дотягивает, да и расположен он в 40 км от самого поселка, и в 2 км от поселка Томтор)

Оймякон – это небольшой поселок в Оймяконском улусе (аналог привычной нам области) Якутии на левом берегу реки Индигирка. Характерно, что этот населенный пункт находится южнее Северного Полярного Круга в Оймяконской долине и далеко от океана, поэтому климат здесь резко континентальный. Созданы все условия для того чтобы сюда как бы стекался холодный воздух с окружающих гор, высота которых доходит до 2 км.

Оймякон в цифрах

Минимальная зафиксированная температура воздуха -71,2 градуса
Высота над уровнем моря 745 метров
Численность населения на 2010 год 462 человека
Продолжительность дня от 4ч.36м. до 20ч.28м.
Максимальная зафиксированная температура +34,6 градуса

Казалось бы, что здесь забыл человек? Условия для проживания здесь трудно назвать благоприятными. Но, тем не менее, человек поселился здесь давно. А причина в том, что в этих местах пасётся (как бы ни парадоксально это звучало) особый вид лошадей. Якутская лошадь приземистая и довольно мохнатая способна находить себе пропитание, ковыряя замерзшую землю копытом в поисках травы. Кроме этого в здешних местах были найдены золотые жилы, и теперь здесь добывают более 5 тонн золота в год. Также добывают сурьму.

Жить здесь сложно. Зима занимает две трети года. Лето короткое и холодное, но бывают исключения, и вместо 10-15 градусов воздух прогревается аж до +35 (зафиксировано в 2010году, но это скорее исключение, чем правило).

Исключительно девственная природа окружает Оймякон. Зимой пейзаж наполнен разнообразными оттенками белого цвета. Все деревья покрыты снегом «с ног до головы». Окружающие виды просто нереальной красоты.

В переводе с эвенкийского Оймякон – незамерзающая вода. Именно здесь в минус 50 и 60 градусов можно встретить незамерзающие реки. Объясняется это наличием теплых ключей, бьющих из недр Земли. Любители экстрима могут даже искупаться
По неофициальным данным температура воздуха зимой 1938 года опустилась до минус 77,8 градуса. А в 1916 году до минус 82 градусов. Но достоверных сведений об этом не сохранилось
Школьники не посещают занятия, если на улице ниже -58 градусов
Местные жители кажутся старше своих лет из-за особенностей климата
При температурах ниже 50 градусов можно услышать, как говорят местные, «шепот звезд». Это необычный звук, похожий на смесь ветра и пересыпающегося зерна. Именно так замерзает дыхание человека
Расход топлива при езде на автомобиле зимой увеличивается примерно вдвое. Без лишней надобности местные жители не выезжают, если температура ниже -55 градусов
Покрышки автомобиля сильно дубеют на морозе и могут даже расколоться
Местные автолюбители утепляют окна своих машин дополнительными стеклами (иногда их клеят прямо на скотч)